Когда-то, а точнее где-то перед Олимпиадой в Сочи, ни с того ни с сего  вдруг говорю жене спросонья: "Скучно мы живем. Вот уже жизнь прожили, а ни войны не видели, ни революции, ни блокады. И ведь не предвидится. Мы все-таки не такие сумасшедшие,  как в Африке, чтобы цветные революции устраивать, да и кто на нас нападет?  Так что никаких шансов почувствовать настоящий экстрим, как наши деды и родители!".  Но случилось, как у Пушкина. «Только вымолить успела…», как полыхнуло на киевском майдане.  Тут я сразу сказал жене: "Все, мы свободны!". - Да кто ж нас отпустит? – засомневалась моя половина. В общем, все случилось, как я и накаркал.  Даже блокада. Хорошо, что она вышла какая-то карикатурная.  Конечно, без света неудобно, но не смертельно. С Ленинградской блокадой никакого сравнения, только  прошлое стало восприниматься отчетливей и острее. Взять, например, хлеб. Все помнят о крохотной блокадной пайке в 125 граммов. Страшно мало – понятно. Но кто из нас задумывался над другой стороной проблемы: как было испечь тот хлеб? Ведь кроме муки для этого нужна  энергия.  Где взять  электричество в блокадном городе?

История рассказывает, что  зарождение этого национального праздника связано со свадьбой  баварского короля Людвига I и саксонской принцессы  Терезы. По этому поводу в Мюнхене на  огромном лугу были устроены народные гуляния.  Народу так понравилось массовое мероприятие, что с тех пор немцы стали  ежегодно собираться на этом лугу в середине октября, чтобы поплясать и попить  пивка, сваренного мюнхенскими монахами. В  истории  все крепко переплелось.   Мюнхен, например, назван в честь тех  самых монахов, и даже на гербе города -  пузатый  монах с кружкой пива.  И луг с тех пор носит название  Theresienwiese, то есть Терезин луг. Станция метро также называется. И я там был. Но зимой, правда. Было так холодно, что фонтаны  замерзли, а луг притих под  снегом,  и представить, как там веселятся, было трудновато. Кстати,  внук родоначальника Октоберфеста Людвиг II унаследовал от дедушки  любовь к искусству и широту души. Он воздвиг самый знаменитый замок в мире  Нойшванштайн (Новый лебединый камень), который  русские туристы, перевирая, называют  Швайнштайн, то есть свинячий камень, чем  страшно бесят баварцев. И там мы были с моей неугомонной женой. Короче,  когда нас позвали на Октоберфест, мы согласились, не задумываясь.  Решили по-быстрому все проблемы:  нашли сиделку для  столетней  тещи и вылечили мою головушку, которой накануне со всей дури  саданул о косяк сарая.  И поехали мы в Гартенталь - немецкую усадьбу под Симферополем, созданную бывшим немецким консулом. В Крыму  со времен Екатерины Второй проживала  масса немцев.  Еще недавно они маскировались, а  нынче  и татары, и армяне, и евреи - все в фаворе.  Чего таиться? Наоборот, собирайся ребята, гуляем! Ну, и съехались немцы в Гартенталь со всего полуострова. Больше всего - из Евпатории во главе с  заместителем председателя немецкого общества "Людвигсбург" Ириной Бернард.