 По законам жанра эту заметку я должен начать с фразы: сегодня, 15 марта в Крым из Москвы привезли книгу «Сердце, которое не сокращалось», книгу, которую назвали ДРЕВО ПАМЯТИ АЛЕКСАНДРА ТКАЧЕНКО. На обложке маленькими буквами набран текст: «Если вы знали его лично, у вас родится некоторое чувство неловкости: памятник, пусть и рукописный, никогда не похож на образ, который хранит ваша личная память. Если вы не знали его, вас озадачит неустранимость чувства, что герой воспоминаний в жизни своей и творчестве был талантливее воспоминаний о нем и близких, и далеких, и друзей, и знакомых». Странные слова на обложке, но они точны. Я перечитал воспоминание об Александре Ткаченко и осознал, что составитель этой уникальной книги Гагик Карапетян попал в точку. Футболист Александр Ткаченко поправил бы, наверняка, В ДЕВЯТКУ! Но я не футболист. А книга получилась удивительной. «Древо памяти – не только и не столько сборник воспоминаний, посвященных полной изломов судьбе генерального директора Русского Пен-центра Александра Петровича Ткаченко (1945 – 2007), чья внезапно оборвавшаяся жизнь унесла с собой частички сердец его друзей и коллег, соратников и земляков, пожелавших стать авторами книги. Древо памяти – еще и книга, где можно прочесть яркую энергичную и самобытную прямую речь Александра Петровича Ткаченко в его стихотворениях, интервью, публичных выступлениях и даже поэтическом манифесте, похожем на философский трактат. Древо памяти – наконец, своеобразная свеча, которая будет зажжена с момента знакомства с этой книгой и уже не погаснет в знак сохранения Александра Петровича Ткаченко в круге жизни каждого не случайного его читателя». Я читал воспоминания его друзей и, ловил себя на мысли, что Александра Ткаченко я знал совсем другим. Мы были с ним «на ты», и я не называл его Петровичем, и в последнем интервью с Александром Ткаченко меня меньше всего интересовала футбольная тема. Я разговаривал с поэтом, писателем, правозащитником, крымчаком, а футбольная тема уходила по касательной. Меня интересовало, как к поэту Ткаченко «приходят стихи» и что такое «проза поэта».
Интервью было долгим. Мы сидели в Симферополе в винном погребе под крымским «писательским» офисом. Над этим погребом-подвалом вначале располагалось Крымское отделение Союза писателей СССР, а потом, после развала Советского Союза - Союз писателей Крыма. Мы вспоминали нашего первого наставника - замечательного писателя Анатолия Домбровского и говорили о будущих книгах, о нашем исчезающем народе - КРЫМЧАКАХ. А на столе, рядом с бокалом крымского вина лежал цифровой диктофон.
Через год после этого разговора Александр Ткаченко издал свою последнюю книгу «Сон крымчака или оторванная земля». Он должен был привести ее в Крым, но презентации не состоялось. Александр Ткаченко скоропостижно скончался в Москве. А мне осталось только – собирать воспоминания об Александре Ткаченко. Так появилась электронная версия «древа памяти» на сайте «Крымский аналитик».
А потом пришло письмо из Москвы от Гагика Карапетяна, он просил помочь материалами для книги-памяти. Книга рождалась трудно. В разгар работы над рукописью «добровольный спонсор» отказался от своих финансовых обязательств. Началась долгая и нудная переписка с теми, «кто обещал», и когда стало ясно, что к годовщине издать книгу не удастся, за дело взялся президент Фонда защиты гласности Алексей Кириллович Симонов. Он не только добыл средства для издания книги, но и вместе с редактором-составителем Гагиком Карапетяном вычитывал ее и вносил свои правки. И книга получилась удивительной: ее читаешь на одном дыхании и не чувствуешь лоскутков-отрывков воспоминаний разных авторов. Только фамилии и имена меняются в главах. В этом, наверное, и состоит талант редактора-составителя.
В предисловии Гагик Карапетян пишет: «Одну из своих книг Александр Петрович Ткаченко назвал так – «Корень квадратный из минус я». Мне же, чтобы графически изобразить (но не измерить!) нашу с Сашей дружбу, понадобились компоненты дроби. В условном числителе оказался футбол. Точнее, его чуть ли не еженедельные размышления на страницах «Новых известий», а потом «Русского курьера». Работая в этих газетах, я с «подачи» Константина Кедрова опекал Ткаченко как VIP – автора, вскоре ставшего моим старшим товарищем. В не менее абстрактном знаменателе уместились Крым и Закавказье, где мы с Сашей, южане, в разные годы родились и откуда стартовали в Москву».
Благодаря Гагику Карапетяну я увидел Ткаченко - футболиста. «Футболь» - составитель книги поставил на первое место, сделал первой главой. И дело было совсем не в хронологии. Александра Ткаченко поэтом, писателем, правозащитником сделал футбол…
О книге «Сердце, которое не сокращалось» можно говорить много, но эти слова не заменят самой книги, которая издана мизерным тиражом в три тысячи экземпляров. Тот, кто живет в Москве, возможно и сможет ее достать и прочесть, а крымчанам – сложнее. В Крым привезли только два авторских экземпляра…
Памяти Александра Ткаченко
Снег таял под ногами, таял, таял…
Декабрь – вроде по уму зима.
А мы стояли у могилы Сани,
Молчали, в тишине сходя с ума.
И поп чего-то нес – ведь деньги плачены,
И лес шуршал – ему-то не впервой…
Кого-то молча захлестнуло плачем,
А кто-то ник седою головой.
Санек, ты что? Ты охерел в натуре?
И время не твое, и час не твой.
Бог на чужой сыграл клавиатуре,
А ты чего поддался – братка мой?
Ну, напрягись. Ну, вздрогни, ну в атаку.
Еще не пас один, еще не миг.
И пусть тебя не держат за салагу,
Кончай! Поспал – и поднимись, мужик.
Кладбище в Переделкино - не наше,
Там гении лежат, нам не туда.
…Но родничок, не дав ни ноты фальши,
Журчит у ног твоих, не смея лгать.
Летят машины – дальше, дальше, дальше,
Но им тебя уже не обогнать…
Виктор Шварц
10 декабря 2007 года.
Текст и фото Марка Агатова
|
