 "Возможно, что режиссер фильма эту же историю вам перескажет несколько иначе. Не обращайте внимания – это его право. Потому что он режиссер, а я автор, которому суждено придумывать всякие правдивые истории о том, чего на самом деле никогда не было". Эта история приключилась со мной в Москве. На календаре был 1990 год. В тот знойный августовский день прибыл я в столицу по служебным делам. После трудов праведных, деловых встреч и утомительных переговоров со своими партнерами, наконец, добрался до гостиницы « Минск», что на улице Максима Горького. Сейчас улица эта переименована и всему миру известна, как Тверская - место работы московских и залетных проституток, сутенеров и их вечных спутников милиционеров. Перед тем как войти в свой одноместный номер, я поднялся на третий этаж, освежился «Жигулевским», потолковал о жизни с буфетчицей – дородной мясистой дамой с тщательно уложенной на голове копной рыжих волос и зычным командирским голосом. Она мне посоветовала купить еще пару бутылок пива и кое-что из закуски, чтобы не бегать ночью, по этажам в поисках спиртного. Вняв совету служительницы прилавка, я поднялся к себе в номер, который стоил в ту пору всего- то тринадцать рублей, а не сто долларов, как сегодня. Приняв душ, я забрался в постель и мгновенно заснул. Но наслаждался сновидениями недолго. После боя курантов, в ноль часов две минуты, ночную тишину пулеметной дробью разорвал телефонный звонок. Не открывая глаз, тихо матерясь, я, стащил с аппарата телефонную трубку. - Слушай сюда,- зачастил на мое сонное «алё» нахальный мужской голос,- ты отключить сигнализацию в сбербанке сможешь? - Чего? – не понял я сквозь сон. - Банк на уши ставить будем, надо сигнализацию отключить,- пояснил деловито незнакомец. - Прямо сейчас? – лениво поинтересовался я, поняв, что меня с кем-то спутали. - Да, - подтвердил мужчина. Признаюсь, как на духу: ночной звонок меня несколько озадачил. Дело в том, что раньше мне подобных вопросов никто не задавал. - Так ты можешь отключить или что? – не терпелось незнакомцу. - В принципе, много чего могу сделать,- уклончиво отозвался я, усаживаясь на кровати и, напяливая на нос очки с минусовыми стеклами,- где твой банк? - Здесь рядом,- засуетился на том конце провода мужчина,- через пять минут выходи из гостиницы. - Ну, ты, пала, даешь - возмутился я,- чтобы начать столь ответственное дело, мне надо повязать галстук, выпить чашечку кофе и провести кое- какие подготовительные работы. - А так сразу нельзя?- забеспокоился незнакомец. В его голосе промелькнули знакомые нотки. Мне даже показалось, что я уже где-то слышал этот голос. - Быстро только кошки родятся,- стараясь потянуть время, произнес я любимое изречение Остапа Бендера, и сладко зевнув, продолжил.- Для того, чтобы пойти на «дело» мне надо вначале нейтрализовать «Русскую» «Жигулевским». После чего – вздремнуть минуток с триста и на свежую голову, приняв холодный душ… - Мне деньги срочно нужны,- оборвал мои разглагольствования собеседник,- а ты чисто конкретно теоретически можешь? - Что теоретически чисто конкретно,- не понял я «потока сознания» незнакомца. - Не в натуре, а по телефону объяснить мне, как отключить эту гребанную сигнализацию, которая деньги сторожит в сбербанке. И вот тут- то, по правде сказать, я совершил роковую ошибку, которая стоила мне… Но все по порядку. Для лучшей работы мозговых извилин, я извлек из-под кровати бутылку «Жигулевского» и в один присест ополовинил ее. - Так ты будешь говорить? – нетерпеливо заорал собеседник. - А почему бы и нет. Но для этого надо прийти в банк утром. - И что? - Слушай, медвежатник, а деньги у тебя – то есть? - Причем здесь деньги. Я их в банке возьму.- Недовольно забубнил ночной собеседник. - Без бабок ничего не выйдет. Это я тебе, как специалист говорю. Для того чтобы отключить сигнализацию, нужен первичный капитал. Тот самый, о котором бородатый Маркс толковал своим последышам в толстенном философском труде тысячу раз переизданном госполитиздатом. - Ты, чо, взятку моими деньгами собрался давать банкирам? – искренне возмутился мужчина. Чувствовалось, что он не поступиться принципами. - Я про взятку не говорил,- успокаиваю борца с коррупцией,- клей купить надо. - Какой еще клей? - «Момент» или «ПВА». - И что я буду делать с твоим клеем? – спросил незнакомец. - Датчики к стеклам клеить. - Какие еще датчики?- чувствовалось, что мужик «не въезжает» в тему. - В сберкассе к стеклу прижаты пластмассовые фиговины,- стал я популярно объяснять туповатому грабителю.- От вибрации они включают сигнализацию. Так вот, для того чтобы не завыло в самый не подходящий момент, приклеишь их к стеклу. - А дальше чего?- проявляя полную профнепригодность, спросил грабитель, - Вырежешь витрину алмазом и войдешь в помещение. - Так просто? – искренне удивился ночной собеседник. - Ты ж сбербанк надумал вскрывать, а не американское посольство. - Но я не думал, что сигнализацию можно отключить тюбиком клея. Неужели никто об этом не знает? - Кому надо – знает, но ты особо не радуйся – это только первая линия защиты. Там кроме стекол – лучевая сигнализация стоит. - А это что за зверь? – продолжил расспросы незнакомец. - Бросишь свою тень на датчик, – тут же взвоет. - А его как отключить? - Не лазь там, где лучи проходят. - Буду я в потемках ребусы решать! – Голосом Горбачева неожиданно заговорил незнакомец. – Ты ее всю отключи, к хренам собачим. Неожиданная метаморфоза моего визави показалась мне странной и чтобы навсегда отшить незнакомца я, подражая Ельцину, сказал: « Это, понимаешь ли, будет дорого стоить». - Сколько? – тут же перешел на нормальную речь мой собеседник. - Четыре бутылки водки. - Четыре бутылки,- стал вслух перемножать какие-то цифры собеседник. Мне даже показалось, что он, прикрывая рукою трубку, с кем-то советуется на том конце провода. - Так есть у тебя четыре бутылки водки? – нетерпеливо спросил я. - А меньше нельзя? – Вдруг заканючил жалобно мужик. - Нет. С неплатежеспособными клиентами не работаю. Я бросил трубку на рычаг в надежде, что ночная дискуссия окончена и случайно попавший на мой номер телефона мужик перезвонит своему сообщнику. Но минут через пятнадцать вновь загремел звонок. - Есть у меня деньги. Я посчитал,- радостно сообщил грабитель. - На четыре поллитровки? - Да,- решительно произнес мужик. - А паяльник достать сможешь? - Смогу. - Только работать он должен от аккумулятора, а не от сети,- стал усложнять я задачу. - Найду, у меня кореш электрик. У него дома этого железа, как грязи в Иссык-Куле. - Тогда продолжим. Берешь водку, паяльник, рабочую робу и лестницу… - А лестница на кой? – возмутился грабитель. - Без лестницы номер не пройдет,- оборвал я мужика и продолжил инструктаж,- подойдешь, значит, к дому, где сберкасса и на осветительном щите в торце здания вырубишь рубильник. - Это железный ящик с черепом и костями? - Он самый. - А не шарахнет?- засомневался грабитель. - Если внутрь не полезешь – останешься жив. Там сбоку для пожарников специальная пипка торчит. Повернешь ее разводным ключом, и свет во всем доме погаснет. Это же дважды – два. - И откуда ты все это знаешь?- восхищенно зацокал языком бандит. - Ученье свет, а дураков тьма. Так вот вырубишь свет и бегом в « Мосэнэрго» с лестницей. - И зачем я туда побегу, – насторожился грабитель. Чувствовалось, он мне еще не во всем доверяет. - А затем, что после того, как в сберкассе погаснет свет, женщины-кассирши начнут электрика вызывать. Врубился теперь? - Не- а,- протянул собеседник недоуменно,- кто же меня в сберкассу пошлет, если я там не работаю? - Я же тебя не на работу устраиваться посылаю, олух царя небесного. Ты там машину «мосэнэрго» найми с вышкой. - Зачем?- после долгой паузы спросил мой новый знакомый. - Совсем тупой, что ли? А лестницу к сберкассе ты, на чем повезешь? - А на хрена мне машина, если я эту гавенную лестницу возле сберкассы прятал? Ты, чо ополоумел? Да с меня водила с «мосэнерго» бабок слупит немерено. И потом для чего ее взад – вперед таскать. - Ну и тупой же ты, мужик в элементарных вещах не рубишь. Привозишь лестницу на машине «мосэнэрго», выгружаешь ее на виду у всех, после чего входишь в банк с криком: «Где тут авария, я с «Мосэнэрго»! - А они, как пошлют меня,- засомневался бандит. - Не пошлют. Света – то у них нет. - А если настоящий электрик заявится? - Ты, что совсем плохой, а может, от хозяина только откинулся, и в наши реалии еще не въехал? Да где это видано, чтобы «Мосэнэрго» заявку на ремонт в тот же день выполняло. Не Чикаго здесь тебе какое-то, а Москва. У нас с этим делом строго. Никаких послаблений клиенту. Сгорела проводка – сиди неделю в темноте. В очереди и без тебя полно народу стоит на мелкий ремонт. - Ну, а дальше-то что,- нетерпеливо спросил бандит. Похоже, что мои умозаключения о всеобщем бардаке попали на благодатную почву. - В конце зала там ящик висит. Вскрываешь его аккуратно, отпаиваешь диод и замыкаешь им напрямую входную дверь. После чего уносишь лестницу, идешь за угол и включаешь рубильник. - И что, сигнализации каюк? - Дверь под сигнализацией останется, чтобы сберкассу под охрану приняли менты, а окна и само помещение свободны от неприятностей. - Здорово! Никогда бы сам не додумался до такой комбинации из трех пальцев,- возликовал мужик на противоположном конце провода. - А теперь самое главное. Два пузыря водки притаранишь в гостиницу « Минск» и оставишь в сувенирном киоске. Скажешь, для хозяина зеленого попугая. - А если не принесу? - Тогда о ночной беседе я сообщу в ЧК и, тебя повяжут в сберкассе вместе с лестницей в самый волнительный момент. - Логично,- после долгой паузы произнес мой прилежный ученик и, тяжело вздохнув, положил трубку. 2. Еще не было и семи утра, как за картонной стеной гостиничного номера натужно завыл пылесос. После вчерашнего гудело в голове, и ныл затылок. Отмокнув под холодным душем, я быстро оделся, и спустился в холл. За высокой деревянной стойкой дремала гигантских размеров дама в голубом фирменном платье. Руки ее были украшены золотыми браслетами, перстнями и массивным кольцом с голубым изумрудом. Я поставил на стойку ключ с прикрепленной к нему деревянной болванкой. Женщина мельком глянула на номер и вдруг громко на весь холл рявкнула густым басом: «Триста тринадцатый». - Номер оплачен до понедельника,- на всякий случай забормотал я, чувствуя каждой клеткой своего организма неискупную вину перед этой гром - бабой, администрацией гостиницы и городскими властями. Администраторша, окинув меня презрительным взглядом, широко зевнула, продемонстрировав золотой частокол зубов, и молча сунула ключ в ячейку деревянного ящика. Дремавший в глубоком кресле толстяк, приоткрыл заплывшие жиром глазки и стал бесцеремонно разглядывать мою персону. Потом он извлек из кармана серебреный портсигар, дважды щелкнул крышкой, доставая папироску, покрутил ее в руках и небрежно сунул в рот. Поджарый швейцар с офицерской выправкой, услужливо распахнул передо мной дверь, и я оказался на улице Горького. В это раннее утро мимо меня легким аллюром к станции метро неслись суетливые старухи – цветочницы, мрачные работяги с опухшими физиями и затянутые в узкие платья сонные труженицы бесчисленных министерств и никому не нужных контор. Кафешки и магазины с целебным пивом были еще закрыты и, чтобы понапрасну не терять время, я надумал съездить в сберкассу, куда по моим подсчетам уже должна была прийти кругленькая сумма. Я спустился в метро и, внимательно изучив схему, направился к подлетевшему к перрону поезду. Однако втиснуться в вагон с первого раза не удалось. Двери перед самым носом злобно хлопнули и он, недовольно заурчав, нырнул в черное чрево тоннеля. Вторая попытка также не увенчалась успехом. Более опытные москвичи, локтями и дипломатами оттеснили меня от двери и, утрамбовавшись по самое не могу, скрылись во тьме подземки. Можно было, конечно, отложить поездку, но взыгравшее самолюбие провинциала бросило мое неопохмеленное тело на штурм очередного вагона. После непродолжительной рукопашной схватки я все- таки втиснулся внутрь и уже готов был торжествовать победу, как вдруг стоящий передо мной гориллоподобный мужик с бычьей шеей и налитыми кровью глазами, дыхнув густым перегаром, вытолкнул меня на перрон. Погрозив кулаком своему обидчику, я кинулся к следующему поезду. На этот раз мне сопутствовала удача. На станции «Павелецкий вокзал» мое сплюснутое изрядно помятое тело людской поток вынес из вагона и, завертев в своем круговороте, бросил к эскалатору. Выбравшись на поверхность, я осмотрелся по сторонам и, направился к автобусной остановке. Нужная мне сберкасса располагалась недалеко от хлебозавода, и добраться туда можно было автобусом номер тринадцать. Когда к остановке подрулил огромный желтый уродец с покореженной дверью, я, не рассмотрев толком номер, работая локтями, втиснулся внутрь и плюхнулся на сидение, предназначенное инвалидам, резонно посчитав, что тяжелое похмелье может быть с утра приравнено к третьей группе инвалидности по психическому заболеванию со всеми вытекающими оттуда последствиями и льготами. По моим подсчетам до хлебозавода было восемь остановок. Прикрыв глаза и вытянув ноги, я на какое – то время задремал. Очнулся минут через пятнадцать. Район, по которому ехал автобус, был незнаком, а название остановок водитель не объявлял из принципиальных соображений. Он был уверен, что по этому маршруту передвигаются исключительно жители Москвы. Повернувшись к сидевшей за моей спиной женщине, я вежливо спросил, далеко ли до хлебозавода. - А на этом маршруте нет хлебозавода, - буркнула она, не отрываясь от книги. - Как нет?! – всполошился я, - тринадцатый же к хлебозаводу идет! - Это не тринадцатый, а двести тринадцатый.- Пояснила дама, - и выходить из автобуса не советую, так как встречный идет забитый под завязку. В час пик в него можно сесть без ущерба для здоровья только на конечной. Я не стал рисковать и, послушав советчицу, доехал до конечной остановки. Там прокомпостировал второй билет и на этом же автобусе вернулся на Павелецкий вокзал, бездарно потратив на никому ненужное путешествие по окраинам Москвы 63 минуты. К тому времени, страждущих воспользоваться городским транспортом резко поубавилось. Я без особого труда погрузился в « свой» тринадцатый автобус и минут через тридцать добрался до хлебозавода. Но и здесь не обошлось без приключений. Запутавшись в переулках и маленьких улочках советского самостроя, только через час обнаружил знакомую вывеску. Толкнув входную дверь, я вошел в узкое приземистое помещение, разделенное пополам высоким деревянным барьером. Стены сберкассы были украшены розовощекими девицами, выигравшими по лотерее поездку на юг и фотографиями баловней судьбы под звуки фанфар, получающих призовые « Жигули». « Надежно! Выгодно! Удобно!» завершал рекламную солянку пожарно-красный лозунг, призывающий граждан хранить деньги в сбербанках России. В операционном зале не было ни души. Даже кассирши с контролерами куда-то исчезли. И вот тут- то меня черт и попутал. Вспомнив ночной разговор, я от нечего делать, стал осматривать датчики на окнах, потрогал руками инфракрасный излучатель и, перегнувшись через барьер, отыскал распределительный щит, где была спрятана электронная начинка сигнализации. В этот момент из подсобки выглянула миловидная девушка. - За деньгами пришел,- несколько смутившись, пробормотал я и протянул ей сберкнижку. Девушка надолго зарылась в свою картотеку и, отыскав мой лицевой счет, спросила: « Вам все выдать?» - Да, - решительно кивнул я,- крупными. - К сожалению, это невозможно. У меня нет целой десятки. Могу выдать только рублями. - Чего? – не поверил я своим ушам. - У вас на книжке лежит десять рублей. Если не хотите рублями, могу выдать пятерками. Устроит? - Мне должны были перечислить пять тысяч. Посмотрите внимательней. Вдруг что-то твердое уперлось мне в спину. - Руки за голову,- рявкнул у самого уха грубый мужской голос. От неожиданности я присел и не сразу выполнил команду. - Руки! – еще громче заорал бандит. Я приготовился к самому худшему. - Из карманов все на стол! Денег у меня с собой было не больше сотни. Я достал бумажник и положил его на барьер. Налетчик провел рукой по моим карманам и, не обнаружив ничего подозрительного, успокоился и даже отвел в сторону пистолет. Дальше случилось то, что бывает только в кинобоевиках. Я посмотрел на перепуганную кассиршу. Ее миндалевидные глаза были прекрасны и искали защиту от злодея. Мне показалось, что она смотрит на меня с надеждой.… С последней надеждой! А в это время внутренний голос, словно змей искуситель, стал мне нашептывать, что пистолет у бандита не заряжен, затвор не передернут и с предохранителя не снят. И если я сейчас совершу героический поступок, то эта москвичка полюбит меня, как Шварцнегера страстно и навсегда. Медленно опустив руки и, встав к преступнику вполоборота, я быстро перенес центр тяжести на левую ногу и ребром ладони нанес мужчине молниеносный удар в горло. Точно так бил своих врагов герой американских боевиков непревзойденный Джеймс Бонд. Бандит захрипел и рухнул на колени, но пистолет не бросил. Чтобы окончательно лишить его способности к сопротивлению, я со всей силы врезал кулаком по ключице. От дикой боли в сломанных костях, бандит взвыл, как пароходная сирена, а я, чтобы окончательно парализовать его волю, заломил правую руку до самой лопатки. Кассирша в ужасе закричала и включила сигнализацию. Опасаясь сообщников, я отобрал у бандита пистолет, снял его с предохранителя и… в ту же секунду кто-то осчастливил меня сильнейшим ударом в голову. На некоторое время я потерял сознание, а когда открыл глаза, увидел в помещении десятка два омоновцев, вооруженных автоматами и щитами. Пистолета в моих руках уже не было, зато кисти украшали стальные браслеты. - Вы не того взяли! – Возмущенно закричал я, - у кассирши спросите, Она видела бандитов. Однако истинный преступник почему-то никого не интересовал. Два дюжих сержанта, ухватив меня за руки, повели к машине. В отделении милиции нас уже ждал следователь. Звали его Никифор Спиридоныч. Был он маленького роста, прыщав и к тому же лопоух. Кстати, фамилия у него была прямо из анекдота – Пронин. Герой детективных анекдотов был человеком дела. - Сам говорить начнешь или через «пресс-хату» пропускать будем,- многообещающе спросил следователь, флегматично разглядывая мою персону. - О чем говорить? - возмутился я. - Недоразумение произошло. Я в сберкассе бандита задержал при свидетелях. - А сигнализацию, зачем трогал? - Какую сигнализацию? – решил прикинуться я «шлангом». - Датчики у стекол, излучатель, проводку… - Да не трогал я ничего. - А свидетели утверждают, что ты сберкассу к ограблению готовил. - К какому ограблению,- изумился я,- вы меня с кем – то путаете, товарищ майор. - Ты меня уже смело можешь называть гражданином, - зловеще улыбнулся следователь. - Вы что офанарели здесь! – Заорал я дурным голосом,- я же преступника задержал. Ключицу бандиту сломал. За такие дела в нормальной стране к ордену героев представляют, к премии денежной. - А за ключицу ты особо ответишь! - Поднялся со своего стула дюжий омоновец в каске, - так ты будешь говорить? - О чем? - О сообщниках. - Нет у меня никаких сообщников. Я сам по себе. - Значит, в одиночку работаешь, волчара? – Продолжил допрос лопоухий следователь. Глазки его сузились, и он стал похож на шипящую ядовитую змею. И тут мне вспомнилась гениальная фраза из вечно живого анекдота: «А из унитаза за ним внимательно наблюдали бдительные глаза майора Пронина». Но напоминать о литературном герое Пронину я не рискнул и продолжил свою песню. - Повторяю еще раз: в сберкассу я пришел за деньгами. - Было б удивительно, если бы ты в банк за помидорами отправился,- ухмыльнулся своей тончайшей остроте следователь. - Я второй день в Москве и не собирался никого грабить. Вашим здоровьем клянусь. Вот не сойти мне с этого места, если вру. - Хорошо,- перешел на деловой тон следователь,- а теперь расскажи, как ты до сберкассы добирался. - Обыкновенно, как все. На Горьковской сел в метро, доехал до Павелецкого вокзала. - А почему четыре поезда пропустил? - Так народу там, как сельдей в бочке было. - Да что вы его слушаете,- неожиданно заорал омоновец дурным голосом,- он еще на Горьковской проверяться начал: втиснется в вагон по нахаловке, а в последний момент – выпрыгивает, чтоб от наблюдения уйти. - А вы откуда знаете? – искренне удивился я. - Следили за тобой, бандюга. Так что колись по-хорошему, а то сейчас ребра крушить начну,- заиграл мышцами омоновец и, повернувшись к следователю, продолжил,- он наружку с третьим поездом отправил. Хорошо еще, что на Павелецком его сержант Соколов на эскалаторе засек по приметам. - Никого и некуда я не отправлял,- попытался разъяснить недоразумение, но омоновец, побагровев, продолжил тяжелым басом,- а на конечной двести тринадцатого, что делал сорок минут? - Я автобус перепутал, И чтобы не блукать по Москве – решил на нем же обратно ехать. - Когда от «хозяина» откинулся? – перешел неожиданно на блатной жаргон следователь Пронин. - Я не судим. Можете проверить. - Так может, назовешь сообщников сам, - начал снова закипать омоновец. - Не было у меня никаких сообщников. - Не было, говоришь,- заорал следователь, брызгая слюной,- да мы ж тебя, гада, от самой гостиницы вели. Кто тебе ночью звонил? Пронин повернулся к стоящему на окне магнитофону, нажал кнопку воспроизведения и сквозь эфирный треск я услышал собственный голос. И тут я все понял. - Так вы меня в гостинице записали. - А ты как думал, бандюга,- выскочил из-за стола лопоухий,- судимости быстро. - Не был я у «хозяина», гражданин начальник. - Не был, говоришь, а откуда про сигнализацию узнал? Выхода у меня не было, и я решил сознаться, тем более что омоновец стал за спиной и, помахивая дубинкой, твердил, что он в этом кабинете состоит на должности «детектора лжи» и если я буду врать, – то он из меня отбивную сделает, говяжью. - Все что вы записали, соответствует действительности. Это моя профессия. - Банки грабить профессия? – переспросил дотошный майор. - Не только. Убийства, хищения госсобственности в особо крупных размерах, взрывы автомобилей. Следователь от удивления застыл с раскрытым ртом, потом кинулся к магнитофону и, нажав кнопку «Запись», заорал: «Повтори!» - А что тут повторять, я разрабатываю разные преступления. - Убийства, взрывы машин! – вновь заорал пунцово красный Пронин. От напряжения у него даже зашевелились уши, и задергался кончик носа. « Мерзкая рожа», - подумал я, а вслух продолжил буднично и монотонно, - кражи, ограбления банков, рэкет… - Кто главарь банды? – радостно потер руки следователь. - У меня нет главаря. - Так ты подтверждаешь, что являешься организатором особо опасных преступлений?- ликовал следователь. Наверняка, он уже примерял себе на погоны новенькую звездочку. - Я этого не говорил,- покачал я головой. - Но ты же только что мне заявил при свидетелях, что занимался подготовкой преступлений. - Не совсем так,- скромно потупил я глаза, - мне, конечно, приходиться изучать объекты, систему охраны, сигнализацию… - Так ты наводчик, - выдохнул следователь. Ему надо было, во что бы то ни стало закрепить мои показания и добиться, чтобы я их подписал. Но роль, которую он уготовил для задержанного, меня никак не устраивала. - Гражданин майор, ну, неужели я похож на наводчика? - Ты ищешь объект ограбления, изучаешь сигнализацию,- ласково произнес лопоухий. - Но это только первая фаза. Проникнуть в банк и, скажем, изъять деньги – это полдела. Более сложная часть- алиби, ложный след, а чтоб милиция не дышала в затылок, нужен человек, на кого смогут сыщики без напряжения повесить ограбление. В этот момент звякнул телефон. Пронин схватил трубку: «Да, да. Он раскололся. Заводи». Через две минуты распахнулась дверь, и в кабинет втолкнули невысокого худощавого мужчину с помутневшими от страха глазами. - Вы знакомы? – грозно спросил следователь. - Нет, - опередил я мужчину,- в первый раз вижу. - Значит в первый раз,- ехидно улыбнулся Пронин,- а что скажет Геннадий Михайлович? - Видите ли,- забормотал мужчина,- я согласен дать правдивые показания. Меня убедили,- он дотронулся до подбородка и скривился от боли. - Говори! - Дело в том, что я действительно знаком с этим человеком. Его зовут… - Что ты горбатого лепишь! – резко оборвал я мужчину,- я тебя первый раз вижу. - Они все знают,- обреченно махнул рукой Геннадий Михайлович и, обращаясь к следователю, добавил,- этого человека в Москву пригласил я. - Фамилия? - Настоящей фамилии его я не знаю.- Замямлил мой подельник. - Не выкручивайся! Говори правду. - Я и говорю,- залепетал униженно мужчина,- меня били всю ночь. - Это ложь и клевета! В нашей милиции никого не бьют! – оборвал задержанного следователь,- отвечай на вопрос: когда собирались ограбить сберкассу и кто из вас главарь шайки? - Никого мы не думали грабить. Это все Лешка: позвони, позвони. Вот я и позвонил. - Что за Леша? Фамилия, адрес? - Он вместе со мной работает на киностудии. Фамилия его Тим. - Доставить немедленно,- повернулся к омоновцу следователь. - Да он тут не при чем. Я сам позвонил автору. - Кому? - механически уточнил следователь. - Автору. Мы же фильм снимать собирались. - Какой еще фильм? - Детектив. Он разве вам ничего не сказал? - Значит, детектив снимаете, а бандюгу, у которого руки по локоть в крови в консультанты взяли. И тут я не выдержал и бросился на режиссера. Ухватив его за рубаху, я заорал страшным голосом: «На кой тебе черт сберкасса понадобилась?!» - Ваша банда в сценарий не вписывается. В фильме я вижу положительного героя. Он встречает прекрасную девушку… в сберкассе. Вспыхивает любовь. - Какая любовь, какая девушка? – в изнеможении рухнул я на стул,- это же наркомафия. Профессионалы. Баб в подобные дела на километр не подпускают. - Вот поэтому я и решил ограбить сберкассу. - Так все-таки ограбить? – вмешался в разговор следователь,- теперь не отвертитесь, голуби. А ну, бери ручку и пиши. - Ничего я писать не буду,- закричал режиссер,- Они ворвались ко мне домой в три часа ночи. Раздетого выволокли на улицу и всю ночь пытали в КПЗ. А сержант Новодворский – убить грозился. - Жаль, что не убил,- буркнул я. - Это почему же? Вы – то знаете, что я режиссер, а не бандит. - Вы хуже бандита, потому что разбили мою хрустальную мечту. Крутой детектив о наркомафии превратить в банальнейшее ограбление сберкассы. Да эти банки каждый день на уши ставят, а у меня эсклюзив – наркомафия. Жуткая история из первых рук. - Вы в корне не правы. Благодаря ночному телефонному звонку я нашел очень интересный ход. - Из-за вашего дурацкого звонка, меня менты чуть не пристрелили,- заорал я, чувствуя, что сам уже готов кого-нибудь прикончить. - Зато у вас появилось ощущение. - Не ощущение, а шишка на лбу,- схватился я руками за травмированный череп,- чувствовал, что гнилой звонок, да дурак, не послал вас сразу. - Я же артист: десять лет на Таганке отработал у Любимого,- скромно потупил взор Геннадий Михайлович,- на капустниках все розыгрыши мои. Следователь напряженно вслушивался в наш разговор и вдруг заорал противно и звонко, как горнист на пионерской линейке: «При исполнении сотрудник милиции пострадал». - А вас никто не просил чужие телефонные разговоры в гостинице подслушивать! – Парировал режиссер,- у меня, может, метод такой, творческий. Кстати, консультантом нашего фильма назначен генерал Петров, ваш непосредственный начальник. Свяжите меня с ним немедленно, не то ответите по полной программе за этот ночной беспредел. От автора. Вот и вся история моей командировки в Москву. Через два часа генерал Петров выпустил нас на свободу. В ближайшей забегаловке мы скрестили кружки с «Жигулевским» за дружбу и взаимопонимание. И по просьбе режиссера я тут же за столом набросал двадцать два варианта ограбления сберкассы. А в 1991 году на киностудии имени Горького был снят фильм «Игра на миллионы», в титрах которого указано: «По мотивам повести « В паутине смерти», но было бы правильнее написать: «По мотивам моего задержания». Возможно, что режиссер фильма эту же историю вам перескажет несколько иначе. Не обращайте внимания – это его право. Потому что он режиссер, а я автор, которому суждено придумывать всякие правдивые истории о том, чего на самом деле никогда не было. Марк Агатов
|
