Рефата Чубарова читателям «Зеркала недели» представлять не нужно. На недавно состоявшемся в Симферополе III Курултае - общенациональном съезде крымскотатарского народа - он был избран первым заместителем председателя Меджлиса, представительного органа крымских татар. Курултай в Крыму ожидали с некоторой тревогой. Ряд местных газет публиковали прогнозы российских аналитиков, предвещающих по окончанию Курултая возникновение на полуострове боевых действий. По другим прогнозам предполагалось вытеснение из Меджлиса либеральных и умеренных политиков, типа Чубарова, что все равно в последствии вело к дестабилизации обстановки в автономной республике. Ни одно из этих предположений не сбылось. В то же время крымскотатарское национальное движение, организованное в систему Курултая-Меджлиса, остается важнейшим фактором, оказывающим влияние на развитие общественно-политической ситуации в Крыму и вокруг него. Я попросил Рефата Чубарова прокомментировать главные итоги Курултая.

- Я думаю, что одним из его главных итогов является то, что проведение 1-ой сессии нового созыва, уже III созыва Курултая окончательно продемонстрировало, что система возрожденного института национального съезда состоялась, этот институт воспринят самими крымскими татарами. Это первый итог. Второй заключается в том, что крымскотатарское национальное движение еще раз продемонстрировало последовательность ранее провозглашенных форм и методов своих действий для достижения тех целей, которые перед делегатами поставили сами крымские татары. Речь идет о том, что подтвержден принцип ненасилия в достижении своих целей, в каком тяжелом положении не пребывали бы крымские татары. Еще раз продемонстрировано желание крымских татар все проблемы нашего народа решать в правовом пространстве Украины. И с этой точки зрения, на мой взгляд, очень удачным было уточнение программных целей движения, а именно в том, что формула «крымскотатарский народ будет добиваться построения правового демократического государства в Крыму» на формулу «крымские татары будут добиваться определения статуса Крыма в составе Украины по национально-территориальному принципу». Я думаю, что с принятием такого уточнения теперь уже не могут появляться какие-либо спекуляции на крымскотатарскую тему.

- Рефат-ага, на прошедшем Курултае оформилась и очень мощно выступила радикальная оппозиция. Можно ли говорить, что в крымскотатарском национальном движении произошел раскол?

- Нет. Ведь не было особых дискуссий при обсуждении ряда принципиальнейших моментов, связанных со стратегией, с целями крымскотатарского движения. Я имею в виду, прежде всего, вышеназванное уточнение формулировки целей и будущего крымских татар и Крыма. Поскольку здесь действительно не было особых дискуссий и сомнений, то говорить о каком-либо расколе я просто не могу, нет оснований. Другое дело, были действительно очень горячие дискуссии при обсуждении форм и методов достижения этих целей. И здесь часть делегатов Курултая предлагали переходить к более активным действиям, которые, по их мнению, при более жестких подходах помогут быстрее достичь эти цели. Но, тем не менее, если внимательно посмотреть документ «Основные направления деятельности Меджлиса крымскотатарского народа на период до IV Курултая», который утвердила 1-я сессия III Курултая, то можно отметить, что тут не предусматривается каких-либо экстремальных форм и методов действий. И это еще раз говорит о том, что в национальном движении есть расхождения в подходах к решению задач, но на Курултае более жесткие видения борьбы не принимаются большинством делегатов.

- Постоянное ухудшение социально-экономического положения крымских татар и затягивание с решением их политико-правовых проблем позволяло многим наблюдателям предполагать радикализацию нового состава Меджлиса. И, действительно, туда избрано 10 членов радикальной организации крымскотатарского национального движения. Можно ли прогнозировать, что верх в Меджлисе возьмут радикальные и экстремистские силы, если положение крымских татар не улучшится?

- Если говорить о радикализации как о некоем явлении, тогда надо все-таки больше обращать внимания на конкретные явления, которые показывали бы, что эта радикализация на самом деле происходит. Поскольку, с моей точки зрения, а об этом свидетельствуют и те решения, которые принял Курултай, в основных формах действий крымскотатарского движения таких изменений не произошло, то нельзя говорить о том, что Меджлис в своей деятельности, возможно, будет переходить на более радикальные позиции, ибо таких полномочий ему Курултай не давал. И если даже некоторые члены Меджлиса на этом настаивают, то все равно такую позицию должен утверждать на очередной своей сессии Курултай. Другое дело (ход Курултая это продемонстрировал), что крымские татары сегодня в состоянии давать объективный анализ реалиям, которые существуют вокруг них, и, прежде всего, давать объективный анализ отношения государства собственно к крымскотатарскому народу и к тем проблемам, которые волнуют этот народ. Если вы обратили внимание, то когда речь шла о социально-экономических вопросах, во множествах выступлений и в целом в подходе Курултая было понимание той тяжелейшей ситуации, в которой оказалось само государство, вынужденное при этом, в числе других очень безотлагательных проблем, решать и крымскотатарскую проблему, т.е. здесь было понимание. Другое дело, что в тех вопросах, которые не требуют значительных финансовых затрат, а нет желания у государства или политиков, которые стоят во главе этого государства, решать эти проблемы, там были достаточно жесткие оценки. Более того, в принятых документах, в частности в обращении Курултая к ООН, к ОБСЕ и к международным правительственным и неправительственным организациям, дана, с моей точки зрения, очень нелицеприятная оценка позиции руководства Украины. В этом документе поручено Меджлису, добиваясь решения этих политико-правовых вопросов, и дальше демонстрировать свою принципиальность в отношении к государству, т.е. не смягчать эти вопросы, каким-то образом не покрывать их определенным камуфляжем, а, использовав все возможности, которыми на сегодня располагает Меджлис, в том числе в ряде международных организаций, давать объективную оценку деятельности государства. И если оно не будет решать проблемы крымских татар, то Меджлис действительно продолжит, а, возможно, и усилит свою жесткую оценку государства. Можно считать это радикализмом, но мы называем такую позицию принципиальностью. И если вы обратили внимание, давая достаточно жесткую оценку государству и его руководству, тем не менее, мы обратились к другим странам, к международным институтам помочь Украине решить эти вопросы. Мы не можем и не будем призывать международное общество каким-то образом в своих действиях мешать развитию Украины как государству. Но полагая, что ряд вопросов в Украине не разрешается, нет развития демократии в тех объемах и тех формах, в которых нам бы хотелось, мы обращаем внимание международного сообщества и призываем его своим вмешательством в рамках их уставных полномочий, в рамках международных стандартов помочь, но не мешать государству. В отличие от времен Союза, когда крымскотатарское движение призывало Запад применить санкции к СССР.

- Вы настроены критично к утверждениям о радикализации крымскотатарского движения. Тем не менее, в местной прессе пишут о возможности столкновений на межнациональной почве, насколько это вероятно?

- Когда большие группы людей крайне неудовлетворены своим социально-экономическим положением, более того, когда они уже не могут удовлетворить элементарные свои потребности в силу того, что у них нет на это средств, то, разумеется, они себя могут повести достаточно решительно. И мы это видим в разных регионах, в том числе и на Донбассе. При всем неприятии таких методов, мы должны понимать, что подавляющее большинство этих людей вышли на улицы не из-за того, что их на это подбили. Главной причиной, заставившей этих людей выйти на площади, на дороги, является их тяжелое материальное положение. Поэтому государство, с моей точки зрения, должно пытаться принимать различные формы содействия людям в решении их очень актуальных экономических проблем для того, чтобы предотвратить экстремистские действия, во многом вызванные их отчаянием. Мы сейчас пытаемся, уже по второму кругу, предложить правительству Украины принять ряд мер, которые, в случае их реализации правительством, могут равномерно распределить тяжесть, связанную с обустройством, и на государство, и на самих крымских татар. В той ситуации, когда десятки тысяч семей репатриантов не могут продолжать начатое ими строительство своего жилья, единственное, что может помочь разрешить ситуацию, - это предоставление конкретным семьям под конкретные обязательства долгосрочных ссуд и кредитов. Мы прекрасно понимаем, что даже на это у государства нет свободных ресурсов. Но если сама идея будет принята, то государство может изыскать эти ресурсы, вплоть до того, что обратится к международным финансовым институтам с просьбой о выделении целевых ссуд под обустройство крымских татар. Наши подсчеты показывают, что единовременное изыскание таких ресурсов где-то в объемах около ста миллионов долларов с возвратом их через 13-15 лет могло бы очень существенно снять, с одной стороны, напряженность среди большого количества репатриантов, а с другой стороны, предоставление этих ссуд позволило бы занять этих людей, значительная часть из которых безработны, на строительстве собственных домов. Это, кроме того, позволило бы воссоединиться многим семьям. И еще - это позволит государству те минимальные средства, которые оно в состоянии выделять под обустройство возвращающихся людей, направить их только на электрификацию поселков, на водообеспечение и на строительство дорог. Предыдущий премьер-министр Е.Марчук в принципе такую идею одобрил, и мы тогда получили предложение разработать механизм, концепцию такого подхода государства. Я надеюсь, что новое правительство Украины, которое сейчас формируется, и новый премьер-министр тоже согласятся с одним из таких вариантов.

- Это касается экономического аспекта крымскотатарской проблемы, но, насколько я знаю, наибольшие сложности возникают при решении политических и правовых вопросов?

- Да, здесь намного сложнее. Принята новая Конституция Украины. Я очень внимательно прочитал ее текст и понимаю, что многие вопросы, которые сейчас особо волнуют крымских татар и для решения которых не требуется привлечение значительных финансовых ресурсов, находятся в ведении и полномочиях Верховного Совета Украины. Ну, а поскольку в парламенте мы чувствуем противодействие разрешению наших проблем со стороны разных политических сил, в первую очередь - левых, то я, к сожалению, не думаю, что Верховный Совет быстро подберется к решению этих вопросов. Хотя, по этой же Конституции, Президент Украины обладает законодательным правом инициативы по всем вопросам, и при этом ВС должен в первую очередь рассматривать именно президентские инициативы. Я надеюсь, что администрация Президента, понимая актуальность проблем депортированных, все-таки будет выходить с предложениями к ВС Украины как можно быстрее рассмотреть эти вопросы. К сожалению, ряд вопросов, особенно касающихся предоставления гражданства, из правового аспекта уже переросли в политический, хотя не должны были бы перерасти. И сегодня отношение государства к этим вопросам, с нашей точки зрения, позволяет оценивать его позицию в целом к крымскотатарской проблеме. Т.е. нежелание их рассмотреть нами уже воспринимается как нежелание решать крымскотатарскую проблему. Кстати, так в целом позицию государства в этом вопросе оценивает и Курултай. Это плохо, но это объективно.

- В одной из своих статей член Меджлиса, депутат ВС Крыма Надир Бекиров утверждал, что в Украине существует расовая дискриминация и апартеид в отношении крымских татар. Согласны ли вы с этим?

- Конечно, это очень жесткая оценка. Здесь нужно говорить о другом. Дело в том, что ряд норм, которые регулируют процесс возвращения и расселения крымских татар, действительно носят дискриминационный по отношению к репатриантам характер. Эти нормы приняты крымскими властями еще во времена Союза. И мы неоднократно обращали на это внимание центрального правительства, ведь дискриминация имеет национальный признак, и игнорирование Центром требований хотя бы рассмотреть и уточнить эти нормы позволяет нам говорить о том, что позиция Киева способствует сохранению этой системы дискриминации. Можно, конечно, ее называть и апартеидом. Но, главное, получается так, что центральное правительство, не принимая само каких-либо дискриминационных решений, тем не менее, своим невмешательством позволяет действовать ранее установившейся дискриминационной системе и несет за это ответственность. Ведь, согласно Конституции, именно Центр гарантирует соблюдение свобод, прав человека, национального и религиозного равенства. Более того, определение государственной политики межнациональных отношений - это все в функциях Центра, но не регионов.

- Конституционные заботы ВС Украины позади, теперь украинский парламент должен наполнить содержанием новую Конституцию, разработать целую систему основополагающих законов, в том числе законодательно решить крымскотатарскую проблему. Верите ли вы, что нынешний состав ВС Украины сможет это сделать?

- Действительно, для того, чтобы нормы, заложенные в Конституции, смогли работать, нужны определенные законы. Например, продолжением статьи, где говорится о том, что государство обеспечивает свободное развитие коренных народов и национальных меньшинств на территории Украины, могло бы стать принятие закона о статусе крымскотатарского народа в Украине. Т.е. именно Конституция открывает прямую дорогу для принятия такого закона. Но другое дело, этот ВС Украины не только не сможет принять такой закон, более того, он будет уклоняться от рассмотрения такого рода законов. Дело в том, что левые силы, имеющие значительное влияние в украинском парламенте, не заинтересованы в наполнении Конституции реальной силой. И в первую очередь этому будет противодействовать фракция коммунистов.

- Несколько пессимистическое окончание нашего интервью...

- Это не означает, что мы не должны все вместе работать. Ведь развитие национального законодательства, которое будет обеспечивать полнокровное функционирование Конституции, по большому счету, это дело не одного и не двух лет, это очень большой и длительный процесс, во многом зависящий от того, как дальше будет расти самосознание украинского общества в целом. Кроме того, я еще раз хочу подчеркнуть, что на Курултае было официально заявлено, что мы видим возможность решения проблем крымскотатарского народа только через развитие в государстве Украина, другого у нас пути нет. Крымские татары заинтересованы в своей интеграции в украинское общество, заинтересованы в укреплении Украинского государства, ибо только при этом они могут надеяться на понимание, а через понимание - решение своих проблем.

Рефат Чубаров ясно дал понять, что крымские татары, в первую очередь их представительский орган Меджлис, заинтересованы в политической стабильности в Крыму, заинтересованы в налаживании диалога с Киевом. В то же время, серьезное влияние и хорошие контакты в международных организациях, среди дипломатического корпуса позволят им проблемы во взаимоотношениях с Украинским государством выносить на международную арену и таким образом оказывать определенное давление на власти. Во многом от властей зависит степень и вектор этого давления. От оценки Киевом решений Курултая зависит и степень интеграции крымских татар в украинское общество, а, значит, стабильность на полуострове и в государстве в целом.

Владимир ПРИТУЛА http://www.mirror.kiev.ua/nn/show/96/7485/

Print Печать©2003 "Зеркало Недели".