«Вас могут расстрелять уже сегодня...»

После выхода в свет книги «Спикер-убийца» прошло около полугода, а ажиотаж вокруг нее не утихал. То и дело ко мне подходили «борцы за справедливость» с рассказами о том, как чиновники берут взятки, захватывают государственную собственность, разворовывают бюджетные средства...

Приносили мне и различные документы, подтверждающие размах коррупции в «отдельно взятой республике»... Заниматься этими делами, честно признаюсь, мне не хотелось. Своим информаторам я говорил, что борьба с преступностью возложена на правоохранительные органы. Милиционеры, прокуроры, следователи за эту работу получают зарплату, имеют целую армию осведомителей, не говоря уже о такой мелочи, как личное оружие, которое могут применить в случае нападения на них бандитов. А я же всего-навсего журналист, к тому же работающий в «зарубежном» «Коммерсанте», и подменять силовые структуры Украины не имею права. А чтобы окончательно отвадить от себя «жаждущих мести», говорил, что лично мне больше нравится придумывать детективные истории, писать романы, повести, рассказы, а копаться в грязных делишках местных чиновников надоело. К тому же это занятие, на мой взгляд, бесперспективное по своей сути из-за того, что осужденного к лишению свободы взяточника тут же заменит другой — такой же.

Но «борцы за справедливость» стояли на своем, взывали к моей «гражданской совести», говорили о журналистском долге... Особо мне запомнилась беседа с одним симферопольским литератором. Немолодой мужчина в светло-сером плаще в руках нервно сжимал старорежимную «доперестроечную шляпу» с полями из фетра, назвал себя ученым-филологом и тут же без перехода заговорил о коррупции в ... библиотечной системе.

— Об этом преступлении еще никто не знает, —многозначительно произнес незваный гость, и, попросив стакан воды, продолжил. — Вы даже не представляете, что творят чиновники. Министры, вице-премьеры ночами пишут стихи, сочиняют брошюрки, и все это заставляют приобретать библиотеки, у которых катастрофически не хватает средств на покупку нужной читателям литературы.

Мужчина протянул мне листок бумаги, на котором против известных в Крыму фамилий стояли названия якобы изданных ими книг, количество экземпляров, приобретенных библиотеками и полученные за это суммы прописью.

— А вы не допускаете такой мысли, что и чиновник способен написать гениальное произведение, которым будут зачитываться миллионы людей? — улыбнулся я.

— Эти творения — чистой воды графоманство, — закричал борец «за чистоту библиотечных полок». — Вы должны бросить все и немедленно заняться этим делом.

Мужчина нервно ходил по комнате и, сняв очки, размахивал ими, словно флагом, у себя перед носом.

— А вы не могли бы сами заняться этими коррупционерами? —спросил я ученого-филолога. — Мне бы не хотелось тратить время на чтение книг и брошюр, да и документы вы уже получили...

— Я? — посмотрел на меня, как на прокаженного, филолог. — Да вы представляете, кто эти люди?! Они же на самом верху... И если я только заикнусь об этих книгах, — то мне не будет места в Крыму. Они сживут со света любого. А у меня дети, жена, работа.

— Поэтому вы, как честный человек, решили предложить вступить в драку с министрами иностранному корреспонденту? — ехидно уточнил я. Борец с графоманами особой симпатии не вызывал, скорее всего, им двигал какой-то личный интерес.

— Конечно, — не заметив иронии в моем вопросе, обрадовался филолог, — а что вам, собственно, тут терять: одним врагом больше, одним меньше. За «Спикера-убийцу» заинтересованные граждане вас могу расстрелять уже сегодня в темном подъезде!

После этих слов у меня пропало желание продолжать беседу с кристально честным ученым-филологом, я вернул ему список чиновничьих творений, и посоветовал обратиться в Счетную палату.

— Бороться с коррупционерами должны не только журналисты, которым «уже нечего терять», — пояснил я ученому, — но и те, кто этим обязан заниматься «по закону». Тем более, что подлинность этого документа у меня вызывает большие сомнения.

— Много вы понимаете! — закричал незваный гость, — все, что здесь написано, — правда! А вы, вы просто... — он запнулся, подбирая нужное слово, а потом выпалил, — вы просто испугались этих людей! Струсили! Скажите, что вы их боитесь! Поэтому и не хотите заниматься коррупционерами из Совмина.

Я проводил «борца с коррупцией» до двери, пожал ему руку и пожелал успеха в этом безнадежном деле. Вернувшись на кухню, заварил себе кофе, сел к пишущей машинке, чтобы продолжить прерванную работу над новой книгой, о старлее Федотове, но ничего путного написать не смог. Разговор с борцом «за чистоту книжных полок» выбил меня из колеи. Филолог, решивший бороться с коррупционерами, достоин все же уважения, а я поступил неправильно, выставив его за дверь. Надо было проверить этот чертов список. А вдруг, все, что там написано, — правда?! И не его вина, что прочитав «Спикера-убийцу», он посчитал меня «приговоренным».

Подобное уже было, когда местный журналист, рассказывая о моих книгах, вынес в заголовок шокирующую фразу «Еще живой...»

Общение с ученым-филологом для меня не прошло бесследно. Мысленно я много раз возвращался к теме «коррупция и власть», и задавал себе вечный вопрос: «Почему мы так плохо живем?» В подъездах нашей многоэтажки уже второй месяц не горит свет, а шустрые труженики теплосети отключили за долги во всем доме горячую воду, которую и в лучшие времена подавали один раз в неделю. Жильцы на этот коммунальный беспредел ответили адекватно — перестали вообще платить теплосети.

В то время как чиновники всякими хитромудрыми способами выбивали деньги с граждан за не предоставленные им услуги, живущим в этих же домах учителям уже второй год не могут выплатить отсуженную ими в местных судах зарплату по пресловутой 57-й статье. Терпеливые сеятели вечного и доброго предлагают засчитать им эти деньги в счет погашения долга коммунальщикам, чтоб те дали в дома горячую воду, но крымские чиновники, с пеной у рта доказывающие, что они руководят не рядовой украинской областью, а автономной республикой, имеющей свою Конституцию, парламент и Совмин, не могут решить даже этой пустяшной проблемы. Вместо реальных дел и заботы о людях с телеэкранов чуть ли не ежедневно звучит невнятное бормотание о стабильности, экономических успехах и светлом будущем, которое неизбежно наступит если не завтра, то уж точно в следующем тысячелетии.

Вот только ждать еще одно тысячелетие слишком долго, тем более что у некоторых граждан, особо приближенных к власти, это «светлое будущее» уже наступило.

Последней каплей, переполнившей, как принято говорить, чашу терпения, лично для меня стал показательный расстрел из автомата евпаторийского предпринимателя Радова. Из трех человек, находившихся в машине, двое погибли. Буквально через несколько дней после этой кровавой драмы в подъезде своего дома был жестоко избит депутат Верховного Совета Крыма, лидер партии «Союз» Владимир Клычников, которого кое-кто в парламенте посчитал лидером оппозиции, готовящей очередной «дворцовый переворот». Правоохранители тут же, не задержав преступников и не проведя полноценного расследования, заявили журналистам, что Клычникова избили «рядовые грабители», и с политикой это нападение на члена президиума ВС Крыма, конечно же, никак не связано.

Опомнитесь, господа! Но то же самое происходило в Крыму в конце девяностых. Вспомните, как два «хулигана» средь бела дня напали на бывшего спикера Верховного Совета Крыма Сергея Цекова. Одного из нападавших задержали и осудили именно за хулиганство, а потом, после того как сотрудник охраны высших должностных лиц Сергей Кущенко — брат спикера крымского парламента, прославившегося не только своей «прогосударственной» позицией, но и совершением ряда тяжких преступлений Евгения Супрунюка, убил второго «хулигана», общественность оповестили о том, что таким образом наш «проукраинский спикер» усмирял неугодных депутатов.

«Заказные» убийства, взрывы, поджоги предприятий — все это, как впоследствии выяснилось, было в той или иной степени связано с хозяевами властных кабинетов. Сегодня еще можно остановить бандитский беспредел на полуострове, но для этого нужно избавиться от людей, компрометирующих власть, от тех, кто был замечен в казнокрадстве, связях с бандитами, кто служил политической крышей оргпресупным группировкам.

вверх