ЗОМБИ-УБИЙЦЫ НАВОДНИЛИ МОСКВУ

Через неделю Марат прилетел во Внуково. Его встречал тощий, лысый, анемичный мужчина в белой, вышитой красными петухами сорочке.

- Меня доктор прислал. Машина на стоянке! - бодро отрапортовал он.

- А профессор где?

- Господин Стравинский поручил отвезти вас в гостиницу "Минск".

- Правильное решение, - кивнул Марат. Лысый водитель ему сразу не понравился и вызвал подозрение.

- Вы лечитесь у профессора?

- Да, - подтвердил худшие опасения водитель, - он мне помог права отстоять.

- Врачи вам ставят диагноз МДП?

- У меня депрессий не бывает. Просто временами настроение поднимается, и я начинаю дарить женщинам цветы.

- Гипоманиакальное состояние?

- Профессор ставил такой диагноз.

- А лекарство вы сегодня принимали? - Марат все не решался сесть рядом с водителем.

- Тридцать дней без лекарств, - гордо произнес шофер.

- А рубашка? - ткнул пальцем в красных петухов журналист.

- Я руковожу здесь украинской общиной, - пояснил водитель.

- Гопака пляшете?

- Бывает, - смутился водител. - А что вы так все допытываетесь?

- Дело в том, что мне жизнь дорога как память, и я бы не хотел погибнуть в автокатастрофе из-за того, что некто принял перед поездкой аминазин.

- Я очень серьезно отношусь к поручениям профессора и никогда бы не позволил подвергнуть жизнь его друзей опасности, - торжественно и очень серьезно проговорил водитель.

- Уговорил. Поехали, - Марат сел на заднее сидение за спиной у шофера. Это место менее опасно при аварии. Посланцу Стравинского он не доверял и всю дорогу внимательно следил за тем, как тот управляет "Жигулями". Наконец, они добрались до гостиницы.

- Вот видите, доставил в целости и сохранности, а вы волновались.

- Спасибо, - коротко поблагодарил Марат, - до встречи... на небесах.

- Почему на небесах? - испугался водитель, и улыбка вмиг исчезла с его лица. Человеком по природе он был мнительным.

- Вы не согласны встретиться со мной в аду? - очень серьезно спросил Марат.

- В аду? Но я не чувствую за собой греха.

- Я тоже, - улыбнулся журналист, - но попадем мы именно туда. Так говорят звезды. Но пока у вас есть еще время: пляшите свой гопак, пойте песни... У вас в запасе около часа.

Водитель ухватил Марата за руку и в страхе зашептал:

- Вы знаете, когда я умру?

- Мне не хотелось бы вас огорчать, - замялся Марат, - но жить вам осталось немного. Спешите. Скоро Москва содрогнется от ужаса.

Вырвав руку, Марат быстро поднялся по знакомой лестнице, открыл дверь и, назвав свою фамилию, получил ключ. Его здесь знали, и документы администратор не требовал. Это было вопреки правилам, но поселился он в свой 313-й номер именно так, не заполняя листка прибытия и не расписываясь.

Марат был уверен, что за каждым его шагом наблюдают люди профессора. Ситуация крайне осложнилась, и сегодня был день принятия решений. В воздухе пахло грозой и трагедией.

Швырнув на кровать дипломат, Марат, не закрыв дверь на ключ, тут же залез под холодный душ. Ледяные струи несколько успокоили и взбодрили гостя столицы. Завернувшись в махровый халат, он растянулся в кресле, вскрыл жестяную банку пива. Отхлебнув пенистого напитка, Марат бросил в рот черную маслину и прикрыл от удовольствия глаза. Это были его минуты кайфа.

В дверь постучали.

- Входи, профессор, - крикнул журналист, - не заперто.

Дверь осторожно приоткрылась, и на пороге появился Стравинский. За его спиной маячили два мордоворота с квадратными подбородками.

- Какие люди и под охраной, - поднялся с кресла Марат, - не вооружен, но очень опасен.

Он поднял руки вверх.

- Обыскивайте, господа.

- Ты один в номере? - тихо спросил Стравинский.

- Да.

Профессор сделал знак охранникам. Они шустро осмотрели туалет, ванную комнату, заглянули в шкафы и вышли из номера.

- Что тебя так напугало, док?

- Ты предсказал водителю скорую смерть.

- Это написано на его лице. Но я могу ошибиться.

- Ты еще никогда не ошибался, Марат, - мрачно произнес Стравинский.

- Почему ты таскаешь за собой этих быков? Тебе угрожали?

- Из-за тебя я попал в неприятную ситуацию. Сделал человеку приятное...

- Это была сделка стоимостью тысячу долларов, - повысил голос Марат. - Сумма немалая для бедного профессора медицины. А в том, что произошло, виноват ты сам. Одновременно нельзя быть жестоким и сентиментальным. Но дело, которое тебя так заботит, на мой непросвещенный взгляд не стоит и выеденного яйца.

- Мне нужны эти выродки! - закричал Стравинский. - Ты даже не представляешь, что произошло.

- Я бы, конечно, помог, если бы ты объяснил, из-за чего столько шума.

Марат извлек из дипломата бутылку "Русской" водки и банку с маринованными грибами.

- Сам собирал. Под "русскую" - первое дело.

Он разлил водку в стаканы.

- За удачу, док!

Стравинский залпом осушил стакан, но грибы брать не стал.

- Боишься, что отравлю? - рассмеялся журналист.

- Не хочу умирать засранцем. Ты - не такой большой знаток грибов...

- Вот что мне в тебе нравится, так это осторожность. Ты перестал доверять людям. Даже мне.

- Тебе я верю, - возразил профессор, разливая водку по стаканам.

- Зачем тогда твои церберы сортир изучали?

- У охраны свои правила.

- Смешной ты человек, - покачал головой Марат, - еще не было случая, чтобы тот, кому суждено попасть под трамвай, под него не попал.

- Ты считаешь, что я приговорен? - с трудом выговорил профессор. От напряжения лицо его покрылось капельками пота.

- Я этого не сказал, - ушел от ответа Марат. Чувствовалось, что ему доставляло удовольствие издеваться над Стравинским.

- Тогда верни истории.

- Ты можешь членораздельно объяснить, что произошло? - Марат закурил длинную американскую сигарету и откинулся на спинку кресла.

- Ты что, не знаешь, что произошло?

- Нет, - пожал плечами журналист, - может, Везувий взорвался или метро под воду ушло?

- Не ерничай. Я тебе пошел навстречу, а твои придурки... сперли истории болезни.

- Ну и черт с ними. Подумаешь, бумажки. Велика ценность! Новые напиши.

- Ничего ты не понял! - стукнул кулаком по столу Стравинский. Он подошел к телевизору и включил НТВ. На экране появился суконно-скучный диктор в черном костюме.

- Трагедия на Тверской, - похоронным голосом начал он. - Вчера в 22 часа 15 минут в квартире известного предпринимателя Соболева, занимавшегося торговыми операциями, произошел взрыв. Соболев и трое членов его семьи погибли.

- Соболев загнал эстонцам эшелон бензина, - прокомментировал Марат, - а бабки зажилил. Ты про него плакался?

- Я этого Соболева знать не знаю. Смотри, сейчас.

Диктора в галстуке сменила яркая блондинка в белой прозрачной кофточке.

- Парламентский дневник, - мило улыбнувшись, объявила женщина.

- Одобряю, док, - зачмокал губами Марат, - у нее грудь без лифчика стоит. И глаза с поволокой... Давай еще по одной: за дам-с!

- Я не про дикторшу, - поморщился Стравинский, - в Москве за сто баксов можно и покруче заказать.

- Вот так всегда! - деланно возмутился Марат. - Я про чистую любовь, а тут заявился дворник и все опошлил.

Стравинский на шутку не среагировал. Он напрягся в страхе и немигающе уставился на экран.

- Сегодня у нас в гостях, - продолжила телеведущая, - победители воскресных выборов. Я хочу поздравить членов партии справедливых, победивших на дополнительных выборах во всех двадцати округах. Сегодня перед Вами выступит председатель партии справедливых Жорж Бенгальский.

- Кто?! - удивленно посмотрел на экран Марат.

- Санитар из шестой палаты. Ты с ним работал, - обреченно произнес профессор. - Они победили!

- Кто они? - Марат отставил в сторону стакан и протер ладонью глаза.

- Больные из шестой палаты.

- Сумасшедших избрали в парламент? - расхохотался журналист. - Полный бред. Ты не находишь?!

- В этой стране творится последнее время черт знает что, - залпом опустошил свой стакан Стравинский. Марат тут же поднес ему на вилке грибочек, но доктор замотал головой, отказываясь от закуски.

- Это же самая крутая сенсация. Я покупаю тему. "Психи в парламенте!". Давай интервью, и завтра на первой полосе: " Разоблачения доктора Стравинского! Что скрывается за партией ПС?".

- Ничего не выйдет, - замахал руками Стравинский. - Бенгальский зарегистрировал в минюсте свою партию, записав в нее сумасшедших из пяти отделений. Причем каждый придурок поставил в списке собственноручную подпись.

- Куда же смотрела администрация?

- Мне доложили, - замялся доктор, - что Бенгальский переписывает больных и собирает подписи. Я вызвал этого проходимца к себе, а он сказал, что собирает подписи для выдвижения одного предпринимателя в президенты. Сборщику за каждую подпись платят по десять тысяч рублей.

- И вы разрешили ему сие противозаконное деяние осуществлять в веренной вам больнице? - поддел профессора Марат.

- У санитара маленькая зарплата. Думаю, пусть подрабатывает.

- Зарплата у Бенгальского очень даже приличная, - рассмеялся журналист, - он получает еще, так сказать, за дополнительные услуги. На "вечернюю прогулку" больные уходили только во время его дежурства, а за убийства некто приплачивал персоналу "зелеными". Но сейчас разговор не об этом. Господин Стравинский, не надо корчить из себя благодетеля. Разрешили ему собирать подписи из-за того, что Бенгальский пообещал вам пять миллионов рублей, то есть ровно половину. Но он и тут вас обманул. За подписи Бенгальский слупил с таинственного миллиардера не десять, а двадцать миллионов.

- Это ложь! - вскочил с кресла профессор. - Я состоятельный человек.

- Этот негодяй собирал подписи двумя списками. Один экземпляр ушел миллиардеру. Тот стал кандидатом в президенты. Правда, на выборах ничего так и не набрал, а вот другим списком Бенгальский зарегистрировал "Партию Сумасшедших".

- Он ее так и назвал?

- В официальных бумагах "ПС" расшифровывают как "Партия Справедливых".

- Док, до этого места мне все понятно: списки, регистрация, бабки... Но как им удалось победить на выборах? По каждому округу десятки претендентов: демократы, коммунисты, независимые...

- Он послал к избирателям МДПэшников.

- Кого?

- Больных, страдающих маниакально-депрессивным психозом. В маниакальной стадии они бывают очень убедительны. Больные обошли все квартиры, побеседовали с каждым избирателем...

- Но ведь и другие не лыком шиты. За некоторыми партиями миллиарды рублей, натасканные агитаторы.

- Я подозреваю, что Бенгальский их нейтрализовал. За неделю до выборов пропало без вести около десятка функционеров, после чего стали рассыпаться партийные блоки, а многие просто сняли свои кандидатуры накануне выборов в пользу "ПС".

- Вы полагаете, что кандидатов запугали?

- Не только, - профессор плеснул в стакан водку, - я недооценил Бенгальского. Он оказался хитрее, чем я думал... Сейчас у него двадцать мест в парламенте, но он добьется большинства.

- Каким образом?

- Уже убиты пять депутатов... Освободились новые округа для дополнительных выборов.

- Убивают связанных с бандитами и предпринимательскими структурами, - засомневался Марат, - это случайность.

- Даже ты, злой гений, хочешь верить в случайность. Он это учел и освобождение округов начал с замазанных темными делами. Никому не придет в голову разрабатывать Бенгальского в этой связи. Проще заявить, что депутата убили коллеги по преступному бизнесу.

- Интересный ход. Мне бы никогда в голову не пришло таким образом пробиваться к власти, - удивился Марат, - но, тем не менее, он уязвим. Достаточно доктору Стравинскому выступить по "Останкино" с разоблачениями, и от "Партии Сумасшедших" останется мокрое место.

Стравинский вновь приложился к стакану. Марат тут же подсунул ему на вилке грибочек, но профессор решительно отвел его от себя.

- Ты меня не отравишь. Я трезвый, как стеклышко.

- Я никого не собираюсь травить, - обиделся Марат, и, сделав паузу, продолжил, - в конце концов, есть персонал, который постоянно работал с этими больными.

- Никто не пойдет против Бенгальского. Одних он купил, других - запугал... Надо найти истории, и без тебя мне этого не сделать.

- Ты мне нравишься, док, - пересел на диван Марат. - Сам заварил кашу... Скажи, на кой ляд тебе понадобился фотограф? Ведь я просил тебя упрятать в буйную палату только Трахтенгерца-Библейского и заняться им вплотную. О фотографе разговора не было.

- Случайно получилось, - промямлил профессор, - упрятать в психушку его попросил редактор "Коза ностры".

- Предположим, что эту кашу заварил Климаксович, - поморщился недовольно Марат, - но для чего ты их положил в одну палату?

- Видишь ли, - многозначительно произнес профессор, - Трахтенгерца восемь лет назад я лечил гипнозом от импотенции... Он хорошо внушаем.

- Ты решил подложить Трахтенгерца Ньютону, сменив ему фамилию на Библейского.

- Меня заинтересовала эта история с вытрезвителями...

- Врешь, док. Ты хотел раскрутить Ньютона по полной программе.

- Дело проиграно, теперь скрывать нечего, - резко ударил кулаком по столу Стравинский, - меня интересует не фотограф, а рукопись Булгакова. Я хотел просто прочитать продолжение той давней истории... Ведь я в какой-то мере был ее участником.

- Если она существует... - после мучительно долгой паузы наконец произнес Стравинский, - я до сих пор не уверен в подлинности автографа Великого писателя. Но эта рукопись нужна была мне не для продажи. Я хотел знать о своем будущем. Ведь рукой Булгакова водил сам Князь Тьмы. Мы все придуманы им и выполняем волю Дьявола: ты, я, Ньютон и даже подлый Трахтенгерц.; мы - не люди, а слуги Черного Мага...

- Складно говоришь, - Марат подошел вплотную к Стравинскому, - я не верю тебе. Ты хотел ее продать и разбогатеть, не прилагая усилий. Высокие помыслы о темных силах оставь домохозяйкам. Я-то тебя знаю получше других. Два чувства движут тобой: жадность и зависть.

- Если ты мне не поможешь, то проживешь на этой земле не дольше меня, - перебил профессор журналиста. - Это не пустая угроза. Я знаю твои слабые места, и у меня найдутся людишки, которые смогут многоточие превратить в жирную точку. Бойся Фарибунды.

- У тебя всегда была образная речь, - расплылся в улыбке Марат. - Точка из многоточия - это просто здорово; давай подумаем вместе, что нам делать с Бенгальским. Вариант первый: оставляем сумасшедших в парламенте. Большой трагедии в этом я не вижу. Когда-нибудь психи проявят свой буйный нрав.

- Там и так третья часть психически неуравновешенных: психопаты, невротики, тайные алкоголики, - возмутился Стравинский, - а если к ним добавить еще и шизофреников, можешь представить, какие законы эти парламентарии напринимают.

- Тебе смешки все, - оборвал развеселившегося Марата профессор, - а мне что теперь прикажешь делать? Сегодня я должен был отдать эти проклятые истории. Бенгальский грозил меня убить за них. Он считает, что я специально накануне выборов подложил в отделение ищейку и фотографа.

- Из создавшейся ситуации есть два выхода: вернуть истории, но это не гарантирует твоей безопасности. Бенгальский, наверняка, захочет избавиться и от самого свидетеля. Я не удивлюсь, если в ближайшее время начнут гибнуть работники больницы, контактировавшие с больными. Более надежный - второй путь. Надо решить вопрос с санитаром.

- Но как? - пьяно закричал профессор. - Его охраняют два десятка убийц.

- Президентов убивают, док, - улыбнулся Марат. - Работы на полдня, и в доме Бенгальского слабают Шопена. Человек настолько несовершенен и уязвим, что разложить его на молекулы профессионалу не стоит большого труда.

- Если убьют Бенгальского, то сработает код на убийство, и вся эта свора бросится на меня. Дело в том, что Бенгальскому удалось перекодировать зомби. Он внушил этим негодяям, что они - дети дьявола, а себя он называет наместником Сатаны на земле.

- Безвыходных ситуаций не бывает, - ухмыльнулся Марат, - я решу твою проблему. Все будет в лучшем виде. Кстати, ты сюда приехал на "Мерседесе"?

- А что? - напрягся профессор.

- Видение у меня было. "Мерседес" прямо у подъезда взорвался с кем-то очень знакомым... Но я не утверждаю, что этим человеком был ты... А теперь, нам придется расстаться. Я поищу пропавшие истории и займусь вплотную моим бывшим коллегой. Всем воздастся за содеянное сполна.

Марат провел до двери профессора и на пороге задал ему последний вопрос: "Из всей истории мне непонятно одно. Зачем ты похитил Климаксовича из типографии? Ты хотел мне навредить?

- В тот момент меня заинтересовал исключительно автограф Булгакова. Я еще не знал о происках Бенгальского.

- Ты хотел забрать рукопись у Климаксовича?

- Конечно. Сломать человека в шестой палате очень легко. Даже тебя, Марат, я бы размазал по стене за три дня, а уж этот пивной бочонок, способный на мелкие пакости, я бы превратил в зомби без особого труда.

- Значит, ты следил за мной? - журналист не мигая смотрел на пьяного профессора.

- Вот теперь все стало на свои места, - широко улыбнулся Марат, распахивая дверь, - не поминай лихом, док. Судьба иногда бывает несправедлива, но обмануть Князя Тьмы еще никому не удавалось. Прощай, профессор. Мне с тобой было безумно интересно.

Марат взял в руку вилку с грибочком, обнюхал его со всех сторон и подошел к окну. Отсюда хорошо была видна стоянка автомашин. Минут через пять из гостиницы вышел охранник. Он подозрительно осмотрелся по сторонам и сделал знак рукой. На пороге появился пьяный профессор, которого с большим трудом удерживали под руки два телохранителя. Они попытались усадить его в "Мерседес", но Стравинский стал отчаянно сопротивляться и что-то кричать. После долгих препирательств профессора посадили в "Жигули", которыми управлял водитель в вышитой петухами сорочке. Он повернул ключ зажигания, и машина стала сдавать с тротуара на Тверскую.

Марат, внимательно наблюдавший за маневрами шофера, достал из пачки сигарету, размял ее и щелкнул зажигалкой. В этот момент внизу раздался взрыв, от которого вспыхнули свечой "Жигули" и посыпались стекла в гостинице.

- Боялся грибы есть перед смертью, - укоризненно произнес Марат.

Он налил полный стакан водки и выпил за упокой. Смерть недавнего собеседника нисколько не взволновала журналиста. Открыв банку, он плотно закусил грибами, причмокивая от удовольствия.

- Стал бы я травить человека, которому ниспослана с неба огненная геенна, - произнес печально Марат и бросил в рот черную маслину, - нехорошо получилось все. Не по-людски как-то. Врач-то Стравинский был от бога: шизиков излечивал... И если б не стал зомбировать психов, жил бы себе в мире и согласии с супругой Клавдией Петровной.

Марат стал укладывать вещи в дипломат. Туда же положил банку с остатками грибов и пустую бутылку водки. После чего протер стол, тумбочку и дверные ручки полотенцем, с минуту неподвижно посидел на стуле и вышел из номера.

На улице было жарко и душно. Проносившиеся по Тверской автомобили у светофоров визжали тормозами, орошая бензиновой вонью пешеходов и лоснящийся от машинного масла асфальт.

- Не по-людски получается, - бормотал Марат, - бред какой-то. Партия сумасшедших... А Стравинский был гений. Зомбировал убийц, но монстры вышли из-под контроля... А за это надо платить.

Неожиданно ему вспомнилась недавняя беседа с попутчицей. В самолете их кресла оказались рядом, и Марат решил приударить за розовощекой толстушкой. Она представилась психологом и вела весь полет умные разговоры о скрытых желаниях, либидо и тайнах человеческой смерти.

Марат слушал без особого внимания и пытался раздеть ее глазами. Он представлял свою соседку обнаженной и выбирал для нее удобные позы. Потом это занятие ему надоело. Откинувшись на спинку кресла, Марат прервал ее эмоциональный рассказ о какой-то ерунде и безапелляционно заявил:

- В отличие от вас, мадам, я взорву Москву, встряхну от спячки этот сонный город и уеду к морю. А с вами спать не буду.

Женщина обиделась и умолкла.

- Огненная геенна превратит в пепел и огонь дома и людей. Тот, кто еще вчера считал себя самым удачливым и хитрым, завтра станет настоящим факелом, а его дом - шикарный трехэтажный особняк в тихом престижном районе - будет служить другим людям.

- Это бред, - скривила губки женщина, - вы ни на что не способны, господин инженер. Вами движет бессильная злоба... и зависть.

- И все-таки я взорву этот мир, мадам, - пообещал Марат, - потому что он мне противен!

Они расстались на летном поле холодно. Женщину встречали с букетом роз. Черная "Волга" остановилась в десяти метрах от самолета. Она подбежала к машине, чмокнула в губы невзрачного мужичишку, прижала к груди цветы, и, не оглядываясь, нырнула в обитый красным бархатом салон.

Марат механически запомнил номер машины. Мысли о случайной попутчице еще некоторое время будоражили его. Он видел ее в объятиях законного мужа и даже представлял, как содрогается толстушка на любовном ложе. Похоже, что он впервые позавидовал богатому "буратино", сорвавшему банк и облагодетельствовавшего свою супругу дорогими тряпками, золотыми побрякушками и красными розами.

- А за оклад - ласки дарят, самые нежные, - продекламировал Марат чьи-то строки, спускаясь в метро. Пьяный бомж в соломенной шляпе укоризненно покачал головой и, ухватив за руку журналиста, повертел пальцем у виска.

- Иисус, отпусти, - прошептал на ухо оборванцу Марат, - я пришел на землю творить зло.

Бомж расплылся в блаженной улыбке, хотел что-то сказать, но закашлялся. Марат вырвал руку и побежал вниз по эскалатору. Минут через тридцать он добрался до редакции газеты "Наше дело".

У входа в здание в деревянной милицейской будке дремал усатый вахтер в голубой униформе с кобурой на поясе.

- Неделю назад вы здесь дежурили.? - предъявив редакционное удостоверение, спросил Марат. Он достал пачку дорогих американских сигарет и протянул служивому. Вахтер с достоинством взял сигарету, подождал, когда Марат щелкнет зажигалкой и, затянувшись ароматизированным дымом, произнес густым басом:

- Табачок хорош. Так что, собственно говоря, вас интересует?

- Я собираю всякие необычные истории... - уклонился от прямого ответа Марат.

- Неделю назад здесь искали бомбу, - стряхнув пепел, важно произнес вахтер.

- И приключилось это на вашем дежурстве?

- Тебе повезло. В то утро здесь дежурил именно я, - вахтер тщательно разгладил усы. Марат не торопил рассказчика. Он умел слушать. - Странное было дежурство. Вначале подъехала к подъезду машина с крестом. Санитары из психушки беглых психов ловили... Потом пришел Каганович.

- Кто?

- Лазарь Каганович.

- Так он умер.

- И я так вначале подумал. Но Каганович документ предъявил из Совнаркома, - смущенно произнес вахтер.

- Откуда?

- Из Совнаркома. Сказал, что ему к редактору пройти надо.

- Так Совнаркомов в стране уже сто лет нет, - удивился Марат.

- И я так подумал, - согласился вахтер, - но документ был с печатью. Подписи все на месте. Фото... А главное, Каганович с жалобой пришел на "Коза ностру". Оклеветали, говорит, его безвинно.

- Климаксович уже в редакции был?

- В том-то и дело, что сгинул прохиндей неизвестно куда.

- Не любишь редактора? - строго посмотрел в глаза вахтеру Марат.

- За что его любить? Невестку мою в газетенке своей охаил, негодяй. Сплетню разнес, что якшается она с люберецкой шпаной...

- Понятно, - протянул Марат, - оклеветал невестку, выходит.

- Я то знаю, что у нее никаких дел с бандитами не было, - закивал дежурный, - а что торгует, так сейчас вся Москва на пропитание зарабатывает спекуляцией.

- Похоже на Климаксовича, - успокоил собеседника журналист, - ему человека вымазать грязью ничего не стоит. А санитары, когда Каганович пришел, уже уехали?

- Нет. Они по зданию бродили. Я их пускать не хотел. Уж морды больно бандитские. Но главный как взорвался: "При исполнении мы!" И бумагу тычет из мэрии, что имеют право входить беспрепятственно на режимные объекты.

- Ясно. И что же потом было?

- Каганович в здание вошел, а минуты через три - звонок телефонный. Мужской голос потребовал помещение очистить, так как его сообщник бомбу подложил в редакцию.

- Дальше что было?

- Я, конечно, сообщил куда следует о телефонном звонке и по указанию органов стал изгонять из здания. Сирену пожарную включил, по радиосети объявление сделал и вдруг глянул - Михаил Сергеевич входит в парадное.

- Какой еще Михаил Сергеевич?

- Горбачев собственной персоной.

- Каганович, Горбачев... не много ли для одного дня?

- Задним умом все хитрые, а ты на моем месте усиди. С одной стороны - бомба, с другой - гости высокие, да еще санитары подозрительные по зданию бродят...

- Так Горбачева впустил в редакцию?

- Останови его. Он как понес меня по матушке. Мне, говорит, бомба твоя не указ. Я - президент Советского Союза... Я бы его может и смог задержать - да тут телефон надрывается. Начальство в панике. Каждую минуту приказы всякие: и туда беги, и сюда. А уж когда омоновцы приехали, не до Кагановичей стало. Собак навезли, лай, крик. Тот кабинет открой, черный ход освободи. А там художник, стервец, портреты вождей складировал... Старые-то можно было и потоптать, но он и новые туда побросал.

- Ельцина, что ли?

- И Ельцина, и Чубайса, и Лужкова... Власть-то она, вроде, и добрая пока, но ведь могут и припомнить потом, как над ликами вождей издевался...

- А бомбу-то нашли? - увел подальше от политики разговор Марат.

- В том-то и дело, что нет. Зато, когда все кончилось, оказалось, что кабинет Климаксовича нараспашку, компьютер разбит, и все там вверх дном.

- Кто это сделал?

- Я больше на санитаров грешу. Рожи у них уж больно бандитские были.

- Кроме них там никого не было?

- На четвертом этаже пятеро из газеты "Твори, выдумывай" работали, да фотограф из "Керогаза" спозаранку приперся пленки проявлять, и еще Мадонна ночевала в редакции.

- Каганович с Горбачевым когда ушли? - продолжил расспросы Марат.

- Их в здании никто не видел. Войти-то вошли, а вот куда делись - неизвестно.

- А санитары?

- Их омоновцы с собой увезли. Вот такая история приключилась на моем дежурстве, - подытожил вахтер.

Марат протянул ему еще одну сигарету, хотел было подняться наверх, но потом передумал и, попрощавшись, направился в сторону станции метро.

- Горбачев, Каганович... интересный ход. Да только на Ньютона это не похоже. Он бы сразу отправился в редакцию без выкрутасов. Дежурный его знает. Пропустил бы без лишних слов...

Из телефона-автомата Марат набрал "Коза ностру". Трубку сняла Мадонна.

- Воланд беспокоит, мадам. Не желаете ли встретиться с дьяволом?

- Приходи в редакцию, - узнала по голосу Марата женщина.

- Мне не с руки. Лучше на Патриарших прудах через час.

- У меня день расписан.

- Для тебя эта встреча важнее всего.

- Ты так думаешь? - засомневалася Мадонна.

- Уверен. Жизнь человеку дается только раз и прожить ее надо, - Марат сделал долгую паузу, хотя бы до сегодняшнего вечера.

Через час Мадонна была на Патриарших прудах. Тяжелый зной висел липким маревом над озером. Марата нигде не было. Лишь у самой воды стоял скукоженный рыболов в соломенной шляпе. Осмотревшись по сторонам, женщина присела на край деревянной скамьи, на которой было вырезано: "Здесь Воланд приговорил Берлиоза к смерти". Чуть ниже корявая надпись извещала: "А Ивана Бездомного - к дурке". Мадонна закурила и прикрыла глаза. Через несколько минут послышались шаркающие старческие шажки. По аллее, волоча левую ногу, шел рыболов. Удочку он оставил у воды. Мадонна сквозь неплотно прикрытые ресницы наблюдала за стариком. На вид ему было лет семьдесят. Лицо покрывали глубокие морщины, голый череп блестел на солнце, как бильярдный шар, в нем отражалась голубая вода и белые облака.

- Вы шикарно выглядите, мадам, - неожиданно проговорил старик, - в семнадцатом году на этом самом месте я встречался с вашей мамой.

- Что вам угодно? - оборвала рыболова Мадонна.

- Ваша мама была страстной и очень безнравственной женщиной, - продолжил старик, - но я не в обиде.

- Вали отсюда, дед, - взорвалась Мадонна.

- Жара делает людей нетерпимыми и вздорными, - проворчал старик и неожиданно сел на скамейку. - Насколько я знаю, дьявол тебе назначил свидание на Патриарших. Ты не жди его, он пошутил. Господь смилостивился и продлил твои муки на этой земле.

- Марат, это ты? - схватила за руку старика Мадонна.

- Неужели я так сильно изменился за последние дни, что меня перестали узнавать коллеги?

- К чему этот маскарад? - недовольно спросила Мадонна. - Я как дура торчу на жаре битый час, а он представление разыгрывает!

- Жизнь человеку дается один раз, мадам...

- С каких пор Марат в Москве стал опасаться за свою жизнь? Это ж не Змеиный с его ищейками.

- Все осложнилось после того, как ты передала Ньютону рукопись Булгакова.

- Ничего я никому не передавала.

- Вспомни, неделю назад в редакции появился Ньютон в чужом облике и попросил вынести из кабинета Климаксовича тетрадь.

- Не было этого, - оборвала Марата Мадонна.

- Можешь врать сколько угодно: только учти одну деталь, на карту поставлена твоя жизнь. Убийцы ни перед чем не остановятся, а защитники твои здесь бессильны.

Мадонна с минуту молчала, прикидывая, стоит ли рассказывать о делах фотографа Марату.

- Неделю назад в редакции объявили, что в здание заложена бомба, - подсказал Мадонне журналист, - услышав приказ покинуть помещение, ты...

- Я вышла из кабинета и столкнулась с Горбачевым. Он меня схватил за руку и зашептал, чтобы я не кричала. Это был загримированный под бывшего президента Ньютон. Он попросил забрать из кабинета Климаксовича тетрадь, которая спрятана под компьютером.

- Санитары видели тебя рядом с ним? - нетерпеливо перебил женщину Марат.

- Сидел какой-то в белом халате у лифта. Он даже хотел меня остановить, но тут началась драка. Я заскочила в кабинет, достала из-под компьютера тетрадь и передала ее Ньютону.

- Суд вопросов больше не имеет. Ты приговорена!

- Интересно, за что? - женщина настороженно посмотрела на Марата.

- Ньютон оказался замешанным в паскудное дело, из-за которого сегодня на Тверской на кусочки разорвали человека.

- Я его знаю?

- Профессор Стравинский.

- Первый раз слышу.

- Профессор был большим умницей. Он не искал рекламы, хотя сделал гениальное открытие. Стравинский из обычных убийц и маньяков настрогал пару десятков зомби... Но они вышли из-под контроля и стали опасны для общества. Сегодня профессора взорвали у гостиницы "Минск". Не исключено, что за этим убийством последуют и другие. Зомби, которых не смогли раскодировать, начнут убивать врагов профессора, а те в свою очередь - уничтожать внесенных в список. Первым, насколько мне известно, там значится Ньютон, вторым - Трахтенгерц. А вот третья строчка пьедестала почета, скорее всего, отведена тебе.

- Но я-то тут причем? - искренне удивилась женщина.

- Ты помогла Ньютону завладеть рукописью и исчезнуть из редакции. Этого вполне достаточно, чтобы привести приговор в исполнение.

- Погоди, в твоей сказке не все сходится, - покачала головой Мадонна. Угрозы Марата ее нисколько не испугали. - Мне рассказывал Климаксович, что Трахтенгерц следил за тобой на острове. Он - сотрудник Министерства Правды. Потом у тебя на глазах убили твоего информатора Водолаза. Это правда?

- Климаксович редко врет, - уклонился от прямого ответа Марат.

- Значит, этот факт имел место. А теперь скажи, каким образом Ньютон оказался в одной палате с Трахтенгерцем? Он же на острове жил, в другом государстве?

- Сложный вопрос, - нахмурился Марат. Ему не хотелось рассказывать о похищении Трахтенгерца из больницы, - я на него смогу ответить лишь в том случае, если ты мне подскажешь, где скрывается Ньютон.

- А если я не осведомлена об этом? - загадочно произнесла Мадонна, прислоняясь к Марату. - Расскажи лучше без условий о своем героическим поступке. Мне нравятся неординарные мужчины...

Журналист завороженно смотрел на зовущие губы женщины.

- Я тебя разочарую: простейшая двухходовка, о которой не стоит вспоминать в беседе с прекрасными дамами.

- Марат, я задала вопрос, и если ты его проигнорируешь, то дальнейшей беседы не будет, - мягко произнесла женщина.

- Тебя об этом просил Ньютон? - насторожился Марат. Мадонне он не доверял, но узнать о местонахождении беглеца можно было только от нее.

- Нет. Просто я росла любопытным ребенком.

- Хорошо, - наконец, решился Марат, - Стравинский убит, и теперь этот рассказ никому не повредит. Все началось с того, что я надумал наказать Ньютона за длинный язык. Он сболтнул лишнее стукачам из Министерства Правды и не поделился гонораром. По моей просьбе Климаксович направил Ньютона на остров за сенсацией. Накануне от Водолаза я узнал, что в "Лесном" будет разборка между бандитами. К сожалению, мой информатор не знал, что в "Лесном" "заказали" именно его. Но это так, к слову...

Министерство Правды разнюхало о предстоящих разборках, и у меня на хвосте завис Трахтенгерц. Ко всему прочему, этот вздорный старик заявил прилюдно, что я прикончил двух идиотов из пятого отдела.

- А ты этого не делал? - быстро спросила Мадонна и пристально посмотрела в глаза журналисту.

- Я? - удивился Марат. - И в мыслях не было убивать каких-то порочных оперов. Насколько мне известно, они умерли от болезней. Ежедневные пьянки, жирная пища, распутные женщины...

- А Трахтенгерц утверждал, что ты их отравил из-за того, что эти оперы готовили твою ликвидацию, - жестко проговорила Мадонна. Ей во что бы то ни стало захотелось разоблачить Марата.

- Трахтенгерц клевещет на органы. Сейчас не тридцать седьмой. Неужели кому-то придет в голову бороться с журналистами столь преступным путем. Министерство Правды могло лишить меня аккредитации, выслать с острова... Да мало ли способов заткнуть рот в арсенале у этих трижды изменивших Родине господ.

- Значит, в убийстве сознаваться не хочешь? - перебила заговорившего передовицами газет Марата женщина.

- Нет. Я - человек самой гуманной профессии, - хитро прищурился журналист, - и никогда не применял насилия над людьми. Даже женщин предпочитаю уговаривать языком, а не руками.

- Свежо предание, - широко улыбнулась Мадонна, - хотя и мне нравятся мужчины, которые уговаривают своих дам языком. Так что было дальше?

- Старик, конечно, в тот вечер несколько осложнил работу, но от хвоста мы ушли. Разборку засняли... Потом я выяснил, кто "заказал" Водолаза...

- Это сделали греки?

- Не исключено. Во всяком случае мне назвали имя одного известного предпринимателя... - задумчиво произнес Марат.

- По фамилии Кирилтополо...

- Я уже сейчас и не помню, - рассмеялся Марат, - ты такая дотошная, что этот разговор меня наводит на некоторые мысли.., госпожа Мурка в кожаной тужурке.

- Меня зовут Мадонна, - улыбнулась женщина, - и к органам я особой любви не питаю, а вот ты, как угорь на сковородке...

- Я ж говорил, что женщин уговариваю исключительно языком. Думаю, что и на этот раз он мне не изменит.

- Что же было дальше?

- Ньютон улетел в Москву и стал знаменит. А в Министерстве Правды начали искать козла отпущения. В провале операции обвинили Трахтенгерца и через "своего" главврача определили его в психушку.

- Наконец-то ты добрался до самого интересного: каким образом сотрудник пятого отдела оказался в другом государстве?

- Существует две версии: в духе американского боевика и бухгалтерски скучная.

- Начни с первой. На героя смотреть приятнее, чем на бухгалтера-доходягу, - преданно заглянула в глаза Марату женщина.

- По мутланской, официальной: скромный трупофиксатор с острова Змеиный никто иной, как глубоко законспирированный агент ГРУ, который совершил вооруженное нападение в ренгенкабинете на медперсонал, обстреляв их ядовитым газом. После чего вывез потерявшего сознание Трахтенгерца в инвалидной коляске на улицу, погрузил его в труповозку и под видом покойника доставил в аэропорт. Там живого Трахтенгерца уложили в гроб и на самолете Российской авиакомпании вывезли в неизвестном направлении.

- А как было на самом деле?

- Никаких газовых атак, конечно, не было. Просто по правилам, установленным еще в коммунистические времена, каждому психу на второй день пребывания в больнице делают ренген легких. А в связи с тем, что в психушке ренгенаппарат сломался сразу же после переворота, психов возят теперь в поликлинику на "скорой".

По дороге старикашку за каких-то пятьсот долларов перегрузили в другую машину и отвезли какие-то негодяи в аэропорт, а там, по украденному у москвича-раззявы паспорту, загрузили спящего старичка прямо в инвалидной коляске в самолет. Это обошлось бухгалтеру-исполнителю в штуку баксов...

- А как он попал в одну палату с Ньютоном? - недоверчиво посмотрела на Марата женщина. В такую простоту похищения сотрудника спецслужб она не поверила.

- А вот тут надо знать биографию рассказчика. При коммунистах сидящий перед вами журналист трудился под руководством профессора в той самой больнице, куда и был впоследствии доставлен Трахтенгерц, Ньютон... и Климаксович.

- Редактор тоже там? - напряглась Мадонна. - Мне говорили, что его арестовали после пожара.

- Соломенная шляпа пытался это сделать, да ему помешали. Короче, мадам, случилось то, что должно было случиться. После телефонного разговора с одной прелестной дамой Ньютон рано утром пришел на Тверскую к станции метро, а там его уже ждали ангелы в белом.

- Так ты слышал этот разговор? - быстро спросила женщина.

- Ты плохо обо мне думаешь, Я не подслушиваю чужие разговоры. Ньютона брали без меня. Кто-то очень не хотел, чтобы он своим потным телом осквернил твою постель.

- Как интересно, - перешла на игривый тон Мадонна, - никогда бы не подумала, что ты меня способен приревновать к Ньютону.

- Красивые женщины сумасбродны. Им не дано увидеть истинные ценности, они бросаются на шуршащую мишуру и проходят мимо подлинных героев нашего времени.

- Значит, тобой движут два чувства: любовь и ненависть?

- Нет, - громко захохотал Марат, - к похищению фотографа я не причастен. А все остальное описано в романе, и все вы, как марионетки, выполняете волю Дьявола. Талант писателя - не придумывать истории, а предсказывать то, что непременно произойдет на земле.

- Можно подумать, что я в точности исполняю твои выдумки, - вдруг не на шутку обиделась Мадонна, - никто не может придумать за меня роль! Я делаю то, что хочу.

- Кто спорит? - обнял женщину за плечи Марат. - Я просто должен был угадать, что ты пожелаешь в тот или иной момент своей жизни. Это ж элементарно.

- А если б я спрятала Ньютона в своей постели, что бы делал ты?

- До тех пор, пока я не побывал в твоей квартирке и не увидел волшебного бассейна...

- Ты был у меня дома? - возмутилась Мадонна.

- Я не мог поступить иначе. Жилище лучше всего раскрывает человека. Кстати, замки у тебя ерундовые. Я их открыл через три минуты. Так вот, в первом варианте романа ты должна была погибнуть после встречи со мной на Патриарших в горящем троллейбусе.

- Я - погибнуть?! - пораженно переспросила женщина. Ей было трудно поверить в слова Марата.

- Но узнав, как ты проводишь ночи, я решил оставить тебе жизнь. Дело в том, что Мадонна не изменила мне ни с Ньютоном, ни с Климаксовичем. Даже негр-охранник пролетел мимо твоего тела, потому что ты - ведьма и ненавидишь мужчин.

- Конечно. Моя профессия предсказывать смерть и раскалывать людей. Я знаю о тебе все.

- Расскажи мне, как я должна была умереть, - женщина взяла себя в руки и успокоилась Она с любопытством и ужасом смотрела на журналиста.

- Ты это хочешь знать?

- Да, - закричала Мадонна, - мне очень интересно узнать, как ты меня убил!

- Я тебя не убивал, - покачал головой журналист, - мне даже трудно объяснить, откуда все это берется. Просто в какой-то момент перед глазами появляется герой моей книги, и он ведет меня за собой туда, куда считает нужным. А по прошествии времени все это сбывается... Это не зависит от меня. Я только фиксирую на бумаге то, что видел.

- Я тебя не обвиняю, Марат. Прочитай о моей смерти.

Журналист достал из холщовой рыбацкой сумки черную тетрадь, на которой было выдавлено: "Дипломный проект". Медленно полистал ее и, найдя нужную страницу, начал читать монотонно и тихо.

"Мое дело предупредить... - перешел на шепот Марат. - Я это сделал из чисто эстетических соображений. Такие породистые дамы зарождаются нечасто... Наверное, Ньютон и тот черномазый были вне себя от твоих нежностей? Они удовлетворили тебя?

- Мне противен этот разговор, - вскочила со скамьи женщина.

- Не спеши, а то повторишь путь Берлиоза. Он тоже хотел позвонить в ЧК, но попал под трамвай. Туловище без головы выглядит не совсем эстетично. А ведь от тебя требуется совсем немного. Ты говоришь, где прячется Ньютон и Трахтенгерц. Они возвращают документы психам, и у тебя появляется шанс!

- Я не знаю, где находится Ньютон.

- Что ж, каждый выбирает смерть собственными руками. Я был послан на землю для того, чтобы сказать женщине по имени Мадонна, что звезды на небосклоне сложились не совсем удачно для гордых дам. А теперь спеши к телефону. Может, еще успеешь позвонить.

- Ты мне противен! - закричала Мадонна. - И умрешь ты раньше меня! Я все про тебя знаю! А бредни свои оставь для психиатра. Возомнил из себя Касандру! Да ни на что ты не способен! Ни на что! И спать я буду с настоящими мужиками, а не с тобой!

- Мадонна, существует седьмое доказательство, и оно будет тебе сегодня предъявлено. Умоляю, скажи, где прячется Ньютон, и вместо того ужаса, который тебе предстоит пережить, мы будем балдеть в твоей постели. Это приятнее, чем...

Но женщина его уже не слышала. Она бежала по пустынной аллее, и лишь только стук каблуков разносился по округе."

Журналист закрыл тетрадь.

- Что было дальше? - схватила Марата за руку Мадонна.

- Я отменил продолжение... - замялся журналист. - Я сейчас на твоих глазах перепишу конец этой главы.

- Прочти! - схватила его за грудь женщина. - Я прошу!

- Тебе это не понравится... - пробормотал Марат, пряча глаза.

- Читай! - закричала Мадонна.

- Хорошо... Слушай, раз настаиваешь... "Мадонна из первого телефона-автомата позвонила Ньютону и предупредила его о том, что за ним охотятся санитары и Марат. Повесив трубку, она осмотрелась по сторонам. Поблизости никого не было. Прикрывая диск ладонью, женщина быстро набрала знакомые цифры.

- Василь Васильевич, я только от Марата. Как вы и предполагали, он начал с угроз. Заявил, что я - стукачка, и буду наказана...

- Не обращай внимание, это его обычная манера. Он никому не доверяет и таким путем раскалывает нестойких агентов. Что еще?

- Марат сказал, что Стравинский зомбировал больных. Сейчас многие из них на свободе. Он утверждает, что в любой момент может сработать тайный код, и зомби выполнит заложенную в его мозгу команду.

- Все это похоже на фантастику: зомби, тайный код...

- Не мне судить, но я бы на вашем месте проверила больных, которых лечил Стравинский. Марат сказал, что профессора сегодня взорвали, и это известие может послужить детонатором...

- Мы проверим эту информацию, а ты не бойся его. За Маратом следует наружка. Отправляйся к себе, я доложу начальству.

- Но если Стравинского убили санитары, то они могут добраться и до меня...

- Стравинского, скорее всего, взорвали не санитары, а Марат. Свидетели утверждают, что за несколько минут до взрыва он ехал на этих "Жигулях" из аэропорта. И когда в машину после встречи с Маратом сел профессор, прогремел взрыв.

- Вы считаете, что мину в машине оставил Предсказатель?

- Ему это сделать было проще, чем другим... Но это одна из версий. Расследование только началось.

- Хорошо. Я поеду в редакцию. Но только прошу, не оставляйте меня одну. Мне страшно, - сдавленным шепотом произнесла Мадонна.

- Неужели и ты поверила в Дьявола?

- Нет. Я - атеистка. Родители мне с детства внушили, что ни бога, ни дьявола не существует.

- Вот и хорошо. Я позвоню тебе в редакцию через полчаса.

Мадонна прошла два квартала и села в троллейбус. Пассажиров было немного. На следующей остановке салон покинули двое кавказцев. Женщине показалось, что они забыли под сиденьем сумку. Он хотела их остановить, но хлопнули дверцы, и троллейбус стал набирать скорость. Через минуту страшный взрыв потряс Тверскую. Куски раскаленного металла разлетелись на сотню метров, взрывная волна выбила стекла в ближайших домах. Прибывшая к месту трагедии "скорая" увезла обезглавленное тело пострадавшей в морг.

Голову прекрасной блондинки милиционеры отыскали среди горящих обломков минут через сорок. Ее упаковали в полиэтиленовый пакет и передали судебно-медицинскому эксперту. Однако воссоединиться со своим телом ей так и не удалось..."

Марат захлопнул тетрадь и посмотрел на притихшую женщину. Он была бледна и испуганна.

- Почему ты придумал мне такую жуткую смерть? - чуть слышно спросила она. - Что я тебе сделала плохого?

- На этот раз я ошибся. Все будет не так, как тут написано. С тобой ничего не случится, - стал оправдываться журналист, - я не знаю, что на меня нашло тогда.

- Но я бы не стала покрывать Ньютона... - прошептала Мадонна, - он мне безразличен.

- Так где его можно найти? - энергично спросил Марат. От минутной нерешительности не осталось и следа. Он вновь превратился в ищейку, почуявшую след.

- Ньютон живет у хозяйки бара. Ее зовут Марго... Так я пойду? - Мадонна со страхом смотрела на журналиста.

- Да, конечно, ты свободна, как птица, - зачастил Марат униженно, - с тобой ничего не случится... Только... только не садись в троллейбус.

- Его взорвут?

- Не знаю. Но это все я написал неслучайно...

- Ньютон собрался в Англию. Хозяйка бара делает ему визу... - Мадонна не решалась уйти. Ей было по-настоящему страшно.

- Он не продаст рукопись, - покачал головой Марат.

- Почему?

- Потому что третье пришествие Мессира на землю не состоится. Князь Тьмы занят более важными делами... А эту рукопись купить мог только он.

- Все это очень странно, - Мадонна нежно коснулась руки Марата, - и поверить в твой рассказ, наверное, не каждый сможет.

- Вера людей в предсказания меня меньше всего волнует. Это их право... Но если истории болезни психов попадут в чужие руки, ситуация выйдет из-под контроля. Зомби нельзя загонять в угол...

- Но они и сейчас опасны. Ньютон говорил, что психи убивают депутатов... для того, чтобы освободить округ для выборов.

- Здесь нет никакой опасности. Это полезное дело, - вдруг расплылся в улыбке Марат, - я бы поступил точно так, как Бенгальский. Он составил список преступников, купивших за большие деньги депутатские мандаты. А ведь за этими "слугами" народа десятки трупов.

- Но когда они покончат с этими людьми...

- Список номер два - предатели и взяточники, их в парламенте тоже немало... Мы просто вынуждены прибегать к столь радикальному средству, как убийство из-за того, что эти депутаты неподсудны, и им любое беззаконие сходит с рук.

- Если тебя послушать, то убийцам надо давать ордена?! - возмутилась Мадонна.

- Зомби взяли на себя роль волков-санитаров леса. Они очищают от падали власть! - повысил голос Марат. Он стал похож на древнеримского императора, призывающего сограждан к очередному военному походу.

- Это - опасное заблуждение, - попыталась образумить журналиста Мадонна, - вы уничтожите одних подонков, но их место займут другие, еще более опасные - настоящие психи.

- Я учту это, Мадонна, и обязательно поправлю твой образ в последней главе. Ты будешь обвинителем на моем суде. На страшном суде! - глаза Марата загорелись бесовским огнем. Голос его зазвенел медью, и Мадонна вдруг увидела перед собой самого Князя Тьмы, прячущегося под обликом рыболова-любителя.

- На прощанье я тебе хочу дать один очень важный совет. Запомни: приговоренный к смерти должен сам обмануть свою судьбу. Ты не должна повторить сценарий ни в чем, иначе никто тебе не сможет помочь. Учти: смерть выпущена на охоту, и ты не должна с ней встретиться.

От последних слов Марата веяло ужасом. Мадонна в смятении прошла мимо озера, вышла на шумную улицу и остановилась на троллейбусной остановке. Ей захотелось предупредить людей об опасности, но вспомнив слова Марата, женщина, опустив голову, быстро пошла в сторону редакции.