| Главная | Весь Агатов | О книгах | Персоны | Народы Крыма | Форум | Обратная связь |
Выполняем обещание: знакомим читателей "KB" с новым прокурором республики. История его назначения у всех на слуху, поэтому повторять не будем. Заметим лишь, что для Крыма 35-летний Виктор Шемчук человек не новый: в 1999 году он стал следователем прокуратуры Симферопольского района. Перед тем как его уволил предыдущий крымский прокурор уже из аппарата республиканской прокуратуры, он уже вовсю воевал с коррупцией и оргпреступностью.
Наша беседа состоялась сразу после его первой пресс-конференции (см.номер "KB" за субботу), поэтому времени на раскачку не понадобилось.
Он уже давно крымчанин
— Я считаю себя крымчанином и привык к тому, что в Крыму всегда задают неудобные вопросы, в том числе и по уголовным делам. А крымчанином я стал, потому что врачи рекомендовали сменить климат для ребенка.
— Семь лет — не такой уж большой срок...
— Но я сжился с этим местом и вполне могу называть себя крымчанином!
— И как вы въехали в эту беспокойную крымскую среду? Ведь ваш родной Тернополь...
— ...маленький городок в Западной Украине...
— ...это другой мир, другие отношения, другие люди. Как вас встретил Крым, тем более Симферопольский район, такой сложный?
— Мне повезло на людей. Прокурором тогда был Владимир Ребров, впоследствии первый зампрокурора Крыма. Он не опекал меня, но ввел в крымское общество. Мог приехать в субботу утром со своей семьей: поехали, покажу тебе Судак! Заместителем у него был Юсуп Асанов. Тот не отставал: а я тебе покажу Бахчисарайский район. Так я объездил за неполный год чуть ли не весь полуостров. Мне было проще через этих людей воспринимать то, что происходит вокруг. Хотя первые полгода, что я работал в районе, мне было особенно трудно — другая категория дел, другая нагрузка. Потом, в прокуратуре Крыма, мне было проще. Через год, когда уже приехала семья...
— ...теперь уже вы вводили ее в крымское общество?
— Да. Появилась возможность сходить в театр, в гости...
— У вас большая семья?
— Супругу мою зовут Наталья, мы вместе с ней учились в университете, она филолог-славист, переводчик с сербохорватского, польского, чешского, болгарского языков. По специальности работу она не нашла. До переезда в Крым была предпринимателем, а здесь занимается исключительно воспитанием ребенка. Таня, дочка, не знала ни слова по-русски. Когда я приезжал домой, меня встречали ее сверстники: "Дядя Витя, а что, ваш ребенок на нашем симферопольском языке вообще не разговаривает?!" Но дети быстро находят общий язык со всеми... Когда пришло время, мы ее отдали в украинскую гимназию. Теперь Таня у меня уже свободно владеет двумя языками.
Кстати о "птичках"
— Кстати об украинской гимназии. Вы помните историю ее строительства и что за деньги на нее пошли. Сейчас уже начали говорить о том, что санаторий "Ай-Даниль" все же был неправомерно продан.
— Не совсем так. Стоит вопрос о сумме его оценки. По факту нарушений, допущенных при его продаже, возбуждено уголовное дело, проверяется вопрос о степени ответственности должностных лиц, которые допустили эти нарушения закона.
— Но ведь решение о продаже принимал коллегиальный орган, а он неподсуден...
— Однако экспертную оценку его стоимости производил не ВС. Деньги проплачивал тоже не ВС. В данном случае речь не идет о законности или незаконности решения ВС, но по процедуре продажи вопросы есть. Вы же знаете, есть объекты, которые можно продать за символический доллар, и они завтра начнут приносить большую прибыль. Другое дело, когда мы продаем санаторий, достоверно зная, что, помимо тех денег, которые попали в бюджет, где-то проходят непонятные суммы с большим количеством нулей.
— Вы здесь говорите об "Ай-Даниле"?
— Нет, в целом. С другой стороны, я хорошо понимаю, почему сегодня так много говорят о дачах чиновников и пансионатах, под видом которых они существуют: мол, будет ли глобальная реприватизация, национализация и пр. В прокуратуре начинают видеть орудие, с помощью которого хотят у кого-то забрать собственность и кому-то отдать ее. Но это не так. Наша задача — проверить законность выделения земли и строительства. Если это проведено законно, живите. Есть факты, когда здания строятся на оползне. Или, наоборот, строительство дома в этом месте вызывает подвижку грунта. Должны быть соблюдены все необходимые нормы. Точно так же и по Никитскому ботаническому саду, и по строительству в Форосе. Мы ставим вопрос перед контролирующими органами: на каком основании вы подписали документы на строительство этого дома?
— Если человек хочет строить на оползне, почему надо ему мешать?
— Это его дело. Но существуют определенные правила для строительства и ввода в эксплуатацию. Иначе, если начнет дом рушиться, хозяин первый же будет предъявлять претензии к тем органам, которые ему дали разрешение на строительство.
"Нам выдан большой кредит доверия"
— Вот вы зашли в свой новый кабинет и поняли, что работать вам будет, с одной стороны, легко, поскольку перемены пошли по всей вертикали. А с другой, задачи, которые стоят перед вами, просто необъятные. Не страшно?
— Первое, что ощущаю, — это понимание того, что тебе выдан огромный кредит доверия.
– Да, в 35 лет прокурорами автономий редко становятся.
— А после того, как ВС почти единогласно подтвердил...
— 87 голосами...
– Это придется оправдывать. Мне немного проще: разрешили оставить тех заместителей, отношение к работе которых я хорошо знаю, и взять тех, кого я считаю способными добавить в деятельность прокуратуры Крыма свежую струю. Не забывайте, я семь лет здесь проработал, знаю практически каждого сотрудника. И именно поэтому имею право сказать: они в большинстве своем честно, самоотверженно выполняют свой долг.
— Вы тоже "честно и самоотверженно" работали — а за что же все-таки вас уволили?
— Мне было указано, что я развалил работу.
— А настоящая причина?
— Она мне до сегодняшнего дня неизвестна. Мне просто поставили ультиматум: пиши рапорт. Во всяком случае, мне нечего стыдиться результатов своей работы. И в Генпрокуратуре не нашли оснований для моего увольнения.
— ...То есть с такими подчиненными вам сам черт не страшен?
— Люди честно пахали днем и ночью. Плохо то, что эту работу не оценивали должным образом — хотя бы спасибо и то не всегда говорили...
— Ну, у Киева к Крыму всегда несколько предубежденное отношение...
— Да, еще не сын, но уже не пасынок... Да и люди плохо представляют нашу работу. О нас вспоминают в связи с громкими делами или очередной проверкой Генпрокуратуры, а она редко кого хвалит. Поймите, мы также нуждаемся в доверии общества, как и общество в открытости нашего ведомства. Что ж, будем ломать стереотипы...
— Вы знаете работу ваших нынешних подчиненных изнутри. Затронула ли их коррупция?
— Не могу так сказать. Вы знаете, что такие факты были, — и опрометчиво зарекаться, что их не будет. Кстати, в структуре Генпрокуратуры уже создан отдел внутренней безопасности, в компетенцию которого будет входить проверка всех фактов, заявлений, сообщений по прокурорским работникам. Такого отдела раньше не было.
"На мелочи размениваться не будем"
— С прокуратурой понятно: все чистенькие. А можете ли вы назвать в Крыму какой-нибудь орган, который у вас на подозрении?
— Не стоит говорить о коррумпированности того или иного государственного органа, речь может идти о его работниках-коррупционерах. Я ранее возглавлял отдел по надзору за спецподразделениями, ведущими борьбу с оргпреступностью и коррупцией. Если бы у меня были хоть какие-то основания для подозрении, то для того, чтобы применить меры к таким чиновникам, я имел все возможности.
Вот чего мы точно делать не будем, так это размениваться на мелочи. Предположим, человек не указал в декларации всю сумму своего дохода — формально он подпадает под действие закона о коррупции. Но в то же время его действия не представляют серьезной угрозы обществу. Поэтому мы не будем составлять протоколы на госслужащего, который в свободное от работы время подрабатывает, скажем, музыкантом на похоронах или занимается частным извозом.
— А как же показатели?! Ведь с таким подходом они будут жиденькими. Вся страна будет бороться с коррупцией, а в Крыму что, ее не будет?!
— Вы неправильно поняли. Люди, которые сегодня свою энергию тратят на составление бумаг, направят ее на настоящее дело. Сегодня как никогда у руководства государства есть политическая воля. На то есть и воля Генпрокуратуры. Ведь коррупция — это не банальная взятка, это понятие значительно шире. Это злоупотребление госслужащими властью и служебным положением. Это превышение власти. Не секрет, что множество решений, например, входящих в компетенцию ВС, принимает Совмин — по тем же 352 га ялтинского заповедника...
— Но ведь говорят, что это сделано по указу президента!
— А вы читали этот указ? Вот что там написано: "Совмину... обеспечить решение в установленном законом порядке совместно с Госкомитетом по земельным ресурсам...." Этот порядок нарушен, причем все провернули мгновенно: указ издан 18 октября, а через месяц земля уже была выделена!
— Людей сильно беспокоит разночтение в заявлениях новых руководителей страны: с одной стороны, говорится о том, что нужно перевернуть страницу и начать жизнь с чистого листа, с другой, — есть все признаки того, что они с большим удовольствием смотрят назад, чем вперед. Отсюда разговоры о люстрации, чистке среди журналистов. В Крыму есть люди, которые размахивают лозунгами о наказании тех, кто "фальсифицировал выборы". И хотя каких-то ярких примеров тому не приводится, напряженность остается.
— Прокуратура проверяет все заявления, все материалы, которыми располагает. На сегодня мы расследуем одно уголовное дело, еще одно находится в производстве ГУ МВД. Часть материалов затребована Генпрокуратурой. Результаты этой проверки обязательно будут представлены общественности.
Мы хотим, чтобы на прокуратуру перестали смотреть как на репрессивный орган, который должен уничтожать оппонентов власти — ив экономическом, и в политическом плане. Мы хотим одного: чтобы наши граждане жили в правовом государстве, где все подчинено закону.
"Я открыт и откровенен"
— Мне показалось, что вы достаточно мягкий человек...
— В кругу семьи — да, а на работе подчиненные...
— ...считают вас волком в овечьей шкуре?
– Нет. Я абсолютно открыт и откровенен. Я всегда прямо говорю подчиненному, если он не прав, но обязательно отмечу его успех.
— Вы любите чай или кофе?
— Утром чай, вечером кофе.
— Почему не наоборот?
— К вечеру устаешь...
— До десяти ночи управляетесь?
— У меня обычный 8-часовой день. Больше нельзя. Иначе скажут, что с работой не справляюсь.
— Как вы отдыхаете: охота, баня?
— Я настолько редко бываю в кругу семьи, что каждая минута с ними — самое лучшее расслабляющее средство. Могу забрать семью и просто пойти в горы...
— У вас есть братья, сестры?
— Старший брат живет с родителями в Хмельницкой области.
— Люди, которых вы можете назвать близкими друзьями?
—Есть и в Крыму, и там, где раньше работал.
— Они не отвернулись от вас, когда вам было плохо?
— По-разному. Но я уже пережил то время, когда у меня телефон полгода молчал. Зато сейчас появилось столько "друзей" и "родственников"...
— Когда вы учились, как вы проводили лето?
— Очень серьезно занимался спелеологией, альпинизмом, у меня не было проблем с тем, как заполнить свое лето.
— Учиться дальше собираетесь?
— Хочу, если найду свободное время, подготовить диссертацию по вопросам борьбы с оргпреступностью и коррупцией. Эта тема интересовала меня еще с университета, я защищал по ней диплом. Зайдите в интернет, на некоторых сайтах вы найдете мои научные публикации.
— На вашем столе ноутбук — для красоты, для работы? Про игры вы все равно не скажете...
— Игры — у моей дочки. Причем я понял, что в этом мне за ней не угнаться. Для игр компьютер не используется, это рабочий инструмент. Мы готовим много документов... кстати, как бы там ни было, есть проблема языка.
— Да, я заметила, вы на русском говорите с "крымским акцентом"...
— Так получилось, что родители в свое время отдали меня в русский детсад. Зачем, спрашиваю: а просто он был рядом с нашим домом. Потом — в украинскую школу, по той же причине.
Ну не сможем мы за два года (и даже за двадцать лет) поменять менталитет людей и заменить указом родной язык другим. Да, есть государственный документооборот — я, например, буду требовать, чтобы все документы в Генпрокуратуру от нас шли на госязыке. А вот ответы гражданам должны, считаю, даваться на том языке, который понимает адресат. У нас специалисты даже крымскотатарского языка есть. Одним словом, я против искусственного нагнетания проблем.
— Есть ли у вас любимая фраза?
— "Любая дорога, разделенная баррикадами, превращается в два тупика". Давайте не превращать дорогу в тупик...
Наталья ГАВРИЛЕВА