"Крымская правда" N 55 (23674), 26 марта 2005 года

Межсезонье, или Как атаман головой стал

За последнее время Морское не раз было, что называется, на устах у всех. То о нем вспоминали в связи с печально известным "крестоповалом", то в связи с волной самозахватов прибрежных земель, то вообще ЧП — в местной школе 1 сентября не начались занятия. А что сейчас?

Параллельно майдану. Или перпендикулярно?

В декабре не только вся Украина выбирала себе президента. В Морском тоже проходили выборы. На должность сельского головы. Предыдущий голова прекратил свои полномочия не по истечению срока, а в Связи с поданным заявлением "по состоянию здоровья". Хотя в Морском и сейчас одни называют его болезнь политической, а другие утверждают, что подать заявление бывшего голову вынудили депутаты, а не то им бы самим пришлось подавать заявления в контролирующие органы или, того пуще, обращаться с исками. Короче, грозили импичментом. До этого не дошло, назначили выборы.

И вот тут началось. Куда там Киеву с его админресурсами, забугорной помощью и политтехнологиями! Там, в Киеве, масштабы, конечно, крупнее, зато здесь, в Морском, все виднее. В смысле, все на виду. Сначала кандидатов было три, потом один снял свою кандидатуру, осталось двое. Константин Курунин, депутат сельского Совета, атаман местных казаков и директор коммунального хозяйства. И Василий Максин, тоже депутат, к тому же ранее уже занимавший должность головы, до того как им стал тот, который потом подал заявление об уходе. Ну, они менялись — сначала Крысов, потом Максин, потом опять Крысов, потом опять стал баллотироваться Максин. Такая — преемственность:

И все бы ничего, и вроде бы набрал Максин голосов больше, чем его соперник, но здесь же все на виду, и усмотрели избиратели нарушения в ходе выборов. Агитировал Максин за себя непосредственно в день выборов. А это незаконно. Был подан иск в суд. Решение территориальной комиссии о признании сельским головой того, кто нарушил закон в процессе выборов, признали недействительным. А сами выборы недействительными не признали. Коллизия такая получилась. Выборы состоялись, но победитель оказался не победителем вовсе. Потом пошли заседания территориальной избирательной комиссии. Им нужно было выполнять решение суда, а значит, определять, кто же все-таки головой будет.

Долго все это решалось. Сами выборы состоялись 12 декабря, а лишь 19 января Константин Курунин зарегистрирован сельским головой. Это решение должнь,1 были подтвердить депутаты на своей сессии. И подтвердили. Но потом сами же и отменили, избрав Курунина секретарем Совета, и в отсутствии избранного головы исполняет он его обязанности. То есть по сути головой и является.

Свои предпочтения жители Морского выразили задолго до выборов. Это когда в очередной раз, после "крестоповала", обострилась "дружба народов" в селе, атамана держали под стражей в милиции, наверное, чтоб еще сильней ничего не обострилось. Тогда люди вышли к сельсовету и не расходились до тех пор, пока атамана не освободили и не привезли из Судака, где он содержался под стражей.

Правда, все это напоминает киевские события? И не только потому, что происходили они в одно и то же время. И суды, и избиркомы, и мнения, и волнения. Да, и палатки пытались разбивать перед сельсоветом, и здание блокировать. Но тут казаки вышли на крылечко, постояли недолго и не в очень большом количестве, и местный майдан как-то сам по себе рассосался, так и не доведя до конца свои намерения.

Земельный вопрос их испортил?

Если уж проводить параллели с киевскими событиями, то вроде бы должны все и в Морском успокоиться, принять решения судов и сессии к исполнению и приступить к созидательной деятельности. Не получается. Впрочем, в Киеве тоже не очень-то все созидательно. Но мы сейчас о Морском.

Курунин свои атаманские обязанности оставил, директорские тоже. Занят исключительно теми делами, которыми обязан заниматься сельский голова. Кстати, школа действует, дети занимаются в отремонтированных теплых классах, работает автономная котельная, проведен ремонт туалетов, сделано все, чтобы детей можно было отправлять в школу, не боясь, что им на голову рухнут потолки.

Пенсионеры, а это самая придирчивая часть населения, самый требовательный электорат, внимательно отслеживающий не только обещания кандидатов, но и выполнение данного слова, новым головой довольны. Это они и обратились в редакцию, требуя защитить голову от нападок. Разве атаману (хоть официально он таковым не числится, но, наверное, бывших атаманов не бывает) требуется защита извне? Кто ж на него нападает?

— Да какая там защита мне нужна! Все нормально, — Курунин косится на кипу бумаг на своем рабочем столе. Чувствуется, что не любы ему эти бумажные сугробы, но что ж поделаешь, чиновник он теперь, на государевой службе. — Не приятно, конечно, когда кому-то неймется и мешают работать тем, кто хочет и может делом заниматься, а не склоками. Людей не обманешь, они разбираются, кто и что из себя представляет.

Похоже, хорошо держит удары нынешний голова, в недалеком прошлом атаман. А они на него сыплются и не скоро, видимо, прекратятся. Главный оппонент — бывший соперник на выборах Василий Максин. Встречаться с корреспондентом в сельсовете Василий Дмитриевич отказался категорически, заявив, что у него на сельсовет аллергия. А при встрече у себя дома сразу, как говорится, с порога, заявил, что у него к крымским журналистам подозрительное отношение, их публикации носят заказной характер, а хотелось бы незаангажированности.

Ладно, с журналистами ясно, понятно, чего от них хотелось бы Василию Дмитриевичу. А от судов чего ему хочется, от разных инстанций, куда он без устали шлет заявления на своего соперника на выборах?

— Я добьюсь, чтобы восторжествовало мое конституционное право человека и гражданина быть избранным. В Крыму произвол власти, правоохранительных органов, в том числе судов, беспределен.

Вот так, торжественно и по сути. Василию Дмитриевичу за семьдесят, но он бодр и полон сил. И развеивает мои опасения насчет того, что так недолго и заболеть, например, манией сутяжничества, если все время писать в инстанции и судиться. Он этого не боится. У него есть единомышленники, которые в один голос заявляют, что налицо нарушение прав человека. И, разумеется, гражданина. А значит, они будут бороться. Лично ему все это уже не очень нужно. Свою кандидатуру он выдвигал исключительно на переходный период, чтобы до выборов в следующем году подготовить достойную кандидатуру, передать свой опыт.

Благородные цепи, что и говорить. Как и средства, которыми они достигаются. Далее он излагает свои претензии к нынешней местной власти, в частности, совсем разрушена социальная сфера (это получается, что Курунин со товарищи за два месяца все смогли разрушить? А предыдущие головы все создавали непосильным трудом?). И вообще, на сессиях решаются только вопросы продажи земли и налоговых льгот для предпринимателей. Но это не надолго. Борьба вступила в решающую фазу, в течение месяца Курунин будет отстранен от должности. Сейчас в три очень высокие инстанции в Киеве переданы документы.

Вот что интересно. Выбирают сельских голов и в других населенных пунктах нашего славного полуострова. И в срок, и досрочно. Но вот выборы где-нибудь в Верхних Пупках или Мухос Гановке в степном районе, где море видят только по телевизору, проходят куда как спокойнее. Никто не рубится, никто никого ни с чем не смешивает, никакого тебе ни черного, ни зеленого пиара. И ни судов, ни пересудов. Почему бы это, а; Неужели все только из-за моря, вернее, земли, расположенной у моря? Какие ж они сладкие, какие ж лакомые эти кусочки! Как не хочется уступать кому-то право делить их, распределять, владеть и так далее. А может, мнение это ошибочно и люди в самом деле рубятся исключительно за идею, за свои конституционные права, а в конечном счете за торжество справедливости?

После радуги

Конечно, в Морском море близко. Ну прямо у дороги, которая ведет в село, плещутся волны. А еще здесь как-то очень близко небо. И не потому, что грозовые тучи нависли. Их относит ветер, и небо снова чистое, но по-прежнему кажется близким. Наверное, это ощущение возникает из-за того, что Поклонный крест, взметнувшийся над селом, как бы соединяет небо с землей. И купола строящегося храма святого Иоанна Кронштадтского устремлены в небо.

Четыре года назад крест установили на другой горе. Свалили нехристи. Тогда Морское сотрясали межэтнические распри. И когда везли крест на новое место, фанатичные мусульманки бросали под колеса грузовика детей. Казаки детей поднимали, относили с дороги на обочину, крест везли дальше. Привезли. Установили. И явилось чудо. Прямо над селом в зимнем небе появилась радуга. От одной горы к другой. Чудная эта арка стала как бы воротами, через которые следовало идти, чтобы сохранились мир и спокойствие, чтобы восторжествовала вера.

Местный священник отец Валентин подарил мне фотографию, на которой это чудо запечатлено. По мнению батюшки, до явления радуги было в Морском все неспокойно и смутно, а после нее стало все хорошо.

На отца Валентина его прихожане... чуть не написала "молятся". Но это было бы неправильно. Прихожане должны молиться в храме. Что они и делают. Здание, где сейчас церковь, было раньше магазином. Маленьким, старым, заброшенным. Переоборудовали под домовую церковь. Сначала места хватало. Потом прихожан стало больше. И пристроили к старому магазину еще кусочек; Но и здесь теперь тесно. Прихожан все больше. Вот и строится новый храм в центре села. С Божьей помощью к Пасхе будут службы уже в нем, в новом.

Отец Валентин не только батюшка, он еще и депутат сельсовета. Не мешает мирское церковному? Сам он об этом говорить не хочет. Вообще о политике (а здесь в селе маленький совет — уже большая политика) предпочитает не распространяться. Он не за белых, не за красных, не за оранжевых или каких бы то ни было еще. Для человека храм порой может стать последним прибежищем, и здесь он получит защиту вне зависимости от цветов знамен, под которыми в миру выступает.

В церкви он — отец Валентин для прихожан, на сессиях сельсовета — депутат, представляющий интересы своих избирателей. Для него здесь нет противоречий.

Похоже, что и для избирателей, и для прихожан — тоже.

Чего боятся его прихожане, да и избиратели тоже, так это того, что заберут батюшку "на повышение" в епархию или еще куда. Да и сам может уйти, трудно же здесь, глядишь, не выдержит, дрогнет. Вон как ему досталось от высоких властей, которые приезжали, когда школа первого сентября работать не начала. Начальство разбиралось не столько с тем, как довели школу до такого состояния, что она непригодной оказалась к эксплуатации, сколько с тем, кто подбил мамаш не пускать детей в классы. "И этот поп еще туда же" — допустил представитель высокой власти выпад по адресу священника, подозревая, видимо, батюшку в подстрекательстве.

Разобрались в конце концов и светские, и духовные власти. Первые, конечно, не извинились, зато вторые не прогневались.

Да гнев властей что? Так, эпизод в многотрудной жизни. А вот какие сложности здесь с этим самым межэтническим противостоянием, межконфессиональным. Вот и опасаются православные, что уедет батюшка. Зря, между прочим, опасаются. Нет, конечно, если на "повышение", то он подчинится, а чтобы сам — нет у него таких мыслей приход оставлять. И не видит он особых сложностей. После радуги ведь стало все хорошо.

Отец Валентин книгу написал о древнем храме святого Илии, что находится в соседнем селе, в Солнечной Долине. Занимается топонимикой христианской. Служит. Радуется, что прихожан становится больше. Особенно в Великий пост много православных приходит в пока еще домовую церковь, которая скоро станет настоящим храмом.

* * *

Межсезонье в Морском. Весна какая-то странная: то с дождем, то со снегом. Пусто на улицах и серо, и скучно. Но это ведь временно. Скоро курортники явятся, и начнется жизнь. Для одних — отдых на курорте, для других — работа на курортников. Основной бизнес для местного населения. Уже готовятся к сезону. Опасаются, как бы деструктивные силы вновь его не сорвали. Затеют очередную возню какую-то с переделом, с обострением, еще с чем-нибудь, и прощай, долгожданный курортный сезон.

Вроде бы и тихо, и мирно, а все-таки некая напряженность чувствуется. Люди устали от революций, переворотов, интриг. И от ожидания неприятностей тоже устали. Не хотят, чтобы их использовали в своих цепях оппозиционеры местного разлива. Может быть, и правда, хватит бороться уже, а пора заняться чем-нибудь созидательным? Вон атаман, еще головой не став, улицу заасфальтировал, мост через речку построил, старушке дом отремонтировал. Без шума и не для пиара. А просто, чтоб порядок был. Так может, пусть он и дальше на благо села работает? Вроде как хорошо получается у него. Может, не надо мешать?

Наталья Астахова.

Таинственное письмо

"Недавно ребята из Солнечной Долины рассказали о найденной несколько лет назад в земле под храмом таинственной бутылке. В ней была свернутая в трубочку бумага с непонятными для ребят буквами. Погода стояла жаркая, наверное, поэтому ребята не замедлили продать старую бутылку, а на вырученные деньги купить прохладного и сладкого мороженного. К сожалению, сегодня не остается практически никаких надежд на возвращение этого таинственного письма, которое, вероятнее всего, было написано на греческом языке".

Из книги священника Валентина Ромушина
"Древний храм святого Илии села Солнечная Долина".