"Голос Крыма" N 52 (578), 24 декабря 2004 года

Куртсеита Абдуллаева хотят засадить на 13 лет

Начавшийся в середине октября судебный процесс по делу об избиении тележурналистов у Аквапарка в Симеизе и драки в баре "Коттон" в Симферополе продолжается. Шесть подсудимых уже 8 месяцев томятся в тюрьме. Мне удалось присутствовать почти на всех судебных заседаниях, внимательно прослушать показания десятков потерпевших и свидетелей, подсудимых, и каждый раз картина происшедших событий меняет свою окраску в зависимости от того, кто дает показания. Люди, являющиеся участниками одного и того же эпизода, часто говорят об увиденном по-разному. Суд является открытым и носит состязательный характер. Подсудимый может свою вину признать полностью или частично, а то и вовсе отвергнуть. Прокурор выступает в роли государственного обвинителя. Адвокаты внимательно выслушивают все стороны и немедленно реагируют на видимые ими неточности и противоречия в показаниях, использование которых может ущемить или защитить интересы их подзащитных. Сам процесс суда является делом тягостным, мобилизующим максимум сил всех участников.

Общество небезразлично к процессам, затрагивающим интересы многих людей, семей, слоев населения или национальных групп, а то и целых народов. Процесс, о котором идет речь, как раз таковым и является. Первое сообщение об инциденте, произошедшем 5 марта нынешнего года на "Поляне политического протеста" рядом с Аквапарком у Симеиза между крымскими татарами и тележурналистами было воспринято не без оснований как межнациональный конфликт. Была брошена тень на крымских татар, будто бы совершивших противоправные действия. С того времени и по сей день никто из власть предержащих не дает анализа причин, повлекших к инциденту. Не потому, что не могут, а потому, что не хотят ставить вопрос о том, почему крымские татары, именно люди одной национальности, в эту холодную весну стали строить на том полуголом склоне горы у моря свои довольно привлекательные домики, названные одним из потерпевших тележурналистов "бунгало". Почему-то вне поля зрения оказываются фигурирующие в том событии люди в темных куртках, хорошо просматриваемые в кадрах видеозаписи, уверенно вышагивающие на месте конфликта в 10-15 метрах от тех, кого сегодня посадили на скамью подсудимых. Почему те "неизвестные" люди не предотвратили конфликт, хотя их видели в окрестностях "Поляны" еще с утра? Почему не вмешались работники правоохранительных органов, стоявшие у автобусов в 100-150 метрах ниже "Поляны"? Почему защитники своих домиков сначала молча взирали на то, как "рабочие" разбирают их строения, и только потом вытеснили разрушителей за пределы "Поляны" своего обитания, никому не причинив вреда? Почему так упорны были тележурналисты в своем нежелании назвать себя, объяснить цель своей миссии или, что еще легче, просто отойти на несколько метров в сторону от очерченной территории и избежать инцидента? Вопросы остаются открытыми.

В суде все внимание сконцентрировано на том, кто нецензурно выражался, кто поднял брошенные "рабочими" на землю брус или лом и требовал посторонних покинуть обозначенную территорию. Для сидевших в зале суда родственников и представителей общественности было неожиданным услышать от подсудимого Фахри Сеитхалилова то, что его арестовали люди в масках на "Поляне политического протеста" не сразу в ходе событий, а 12 апреля, надели на голову мешок и в машине по дороге в Симферополь били прикладами, "учили", что говорить и чего не говорить при даче показаний. Судья заметил, что надо было рассказать об этом сразу в изоляторе временного содержания (ИВС) и засвидетельствовать побои.

Куртсеита Абдуллаева знают во многих местах компактного проживания крымских татар, он вел пешую колонну жителей из Ялты на площадь Ленина в Симферополе 18 мая 1999 года. По показаниям Абдуллаева на суде, его после ареста перевели из многолюдной камеры в другую, где содержались трое крепких мужиков, избивавших его. Но сломить дух К. Абдуллаева им не удалось. Жаловаться, по ею мнению, бесполезно.

В начавшихся судебных прениях государственный обвинитель был непреклонен в своих суждениях и просил суд определить меру наказания подсудимым в виде лишения свободы сроком: Диляверу Максутову — 3 года, Фахри Сеитхалилову — 4 года, Ильвису Куртаметову — 5 лет, Ленуру Моллаеву — 7 лет, Симару Хайрединову — 9 лет, Куртсеиту Абдуллаеву — 13 лет.

Выступившие в судебных прениях защитники Овечкин, Лисовой, Иванов, Карташова, Берберов изучили многие тома уголовного дела, чтобы обосновать свои доводы о необходимости освобождения подзащитных, одних оправдав, а других — с минимальным наказанием без лишения свободы. Защитник Ливовой и солидаризировавшиеся с ним коллеги выразили сожаление в связи с тем, что суд отклонил просьбу об установлении через соответствующие компетентные органы времени телефонного звонка по карточке из 6 горбольницы, куда товарищи 23 марта отвезли раненого на улице Пушкина в Симферополе Дилявера Максутова, на мобильный телефон Моллаева. По мнению защитника, ожидаемый им результат серьезно изменил бы представление о событиях в баре "Коттон" и снял бы обвинения по данному эпизоду с ряда подсудимых.

Суд удалился на совещание. Приговор будет оглашен в 10.00 ч. 29 декабря.

Адиль СЕИТБЕКИРОВ.