Исповедь наемного убийцы.

В неспокойном Крыму в течение нескольких лет длилась кровавая война между кри­минальными группировками. При­чем «приговоры» в отличие от тех, что выносит Вер­ховный суд, испол­нялись безогово­рочно и в срок.

За обучением киллера наблюдал главарь банды Валерий Л., его брат Олег и еще один парень по кличке Борман. Когда «при­емная комиссия» удостоверилась, что бу­дущий киллер освоил азы своей новой про­фессии, он был допущен к исполнению за­казных убийств.

Наемный убийца Петр Анку­динов лишил жизни четверых. Причем один из погибших от его рук Константин Савопуло счи­тался в свое время чуть ли не самым серьезным криминаль­ным авторитетом на полуостро­ве Крым.

Анкудинов сидит в камере смертников и совершенно без эмоций, будничным голосом рассказывает о том, как приво­дил в исполнение «смертные приговоры».

Первое покушение на Констан­тина Савопуло было неудачным. 10 августа 1994 года трое бывших во­еннослужащих спецподразделения Приднепровской армии, вооружен­ные автоматами, пистолетами и гранатами, совершили нападение на офис Савопуло. Тогда были уби­ты два человека и один ранен. Пре­ступников, совершивших нападе­ние, удалось задержать. Назвать имя «заказчика» они отказались. Двух киллеров Верховный суд Рес­публики Крым приговорил к рас­стрелу. А Константин Савопуло про­должал здравствовать. Но недолго. Охота на него продолжалась, и сле­дующее покушение удалось...

О том, как это происходило, ста­ло известно из рассказа наркомана Петра Анкудинова.

По словам арестованного, убить Константина Савопуло ему предло­жил его брат Андрей Дрожжин. В конце октября 1995 года Андрей привез Петру военную камуфляжную форму без погон и пистолеты «ТТ». Переодевшись, они направи­лись к Центральному рынку Симферополя. Машину поставили на сто­янке у входа на стадион «Локомотив». Петр сумку с гражданской одеждой занес в Дом быта и оста­вил в бытовке ювелирной мастерс­кой. После чего братья отправились к перекрестку.

Ждать пришлось довольно дол­го. Наконец они увидели остановив­шуюся на красный свет автомаши­ну «БМВ»-кабриолет, за рулем кото­рой сидел Константин Савопуло. Братья бросились к автомобилю и из двух пистолетов стали палить в водителя и сидевшего рядом с ним охранника.

Константину Саволуло удалось сделать всего один выстрел по напа­давшим. Пуля попала Андрею Дрож-жину в левую руку, и он, крикнув: «Ва­лим!», побежал в сторону военного училища.

Анкудинов забежал в ювелирную мастерскую, быстро переоделся в гражданскую одежду, вышел на Цен­тральный рынок, поймал такси и уехал.

Константин Савопуло скончался на месте, а его охранник с четырьмя тяжелыми ранениями был доставлен в больницу.

Это преступление долгое время будоражило умы горожан своей дер­зостью. Ведь убивали на оживленном перекрестке в нескольких метрах от охраняемого вооруженными гвар­дейцами представительства прези­дента Украины.

Школа киллера

Первый раз Петр Анкудинов взял в руки оружие 28 декабря 1994 года. Вспоминая о тех далеких днях, Анку­динов рассказал, что однажды в разговоре с ним директор одной из фирм Валерий Л., у которого Петр работал охранником, спросил, сможет ли он убить человека. Анкудинов ответил не задумываясь: «Если надо - убью». После этого его брат Дрожжин регу­лярно вывозил Петра в лесопосадки за заводом «Пневматика» и учил стре­лять из пистолета «ТТ» по пустым бу­тылкам. За обучением будущего кил­лера наблюдал главарь банды Вале­рий Л., его брат Олег и еще один па­рень по кличке Борман. Когда «при­емная комиссия» удостоверилась, что Петр освоил азы своей новой про­фессии, он был допущен к исполне­нию заказных убийств.

За свои труды Анкудинов только однажды получил полторы тысячи долларов. Остальные убийства совер­шал бесплатно! Причем его совсем не интересовало, за что убивать...

В конце декабря 1994 года Анку­динов проходил лечение в Крымской республиканской психиатрической больнице. Днем 28 декабря за ним заехал брат Андрей Дрожжин и заб­рал с собой на пару часов. В машине он передал Анкудинову автомат Ка­лашникова и сказал, что надо рас­стрелять Магомета Булачева из группировки «греки».

Анкудинов спрятал автомат под куртку и направился к торговому цен­тру, расположенному по улице Дмит­рия Ульянова в Симферополе.

Бандиты знали, что «приговорен­ный» подъедет к центру в 14 часов. Так и произошло. «Опель-Колибри» по­явился вовремя. Анкудинов подбежал к машине и в упор расстрелял води­теля. Убийца убежал дворами. Авто­мат он выбросил в ближайшие кусты и отправился за расчетом к главарю банды Валерию Л. Кандидат в депута­ты горсовета Л. поблагодарил убийцу за хорошую «работу» и передал ему 1500 долларов, «чтобы тот хорошо от­праздновал Новый, 1995 год».

В этот же день Ан­кудинов вернулся в больницу. Лучшее алиби  придумать было трудно.

1 февраля 1995 года Анкудинов получил очередной «заказ». Он должен был убить члена конкурирующей группировки, зани­мавшегося торговлей наркотиками, некоего Николаева (фамилии потер­певших изменены).

Дрожжин привез Анкудинова к дому, в котором находился наркопритон. Описал приметы жертвы. Анкудинов из салона машины наблюдал в бинокль за входом. Но Николаев дол­го не появлялся, и тогда Дрожжин ре­шил сходить на разведку

Он купил у хозяев «дозу», тут же укололся и некоторое время «побалдел» вместе с будущей жертвой.

Затем Дрожжин вернулся к бра­ту, сообщил, что жертва скоро выйдет и, оставив его на улице, уехал на ма­шине. Минут через пятнадцать из притона вышли Николаев и его друг Быковский. Анкудинов, опустив голо­ву, пошел им навстречу. Сначала вы­стрелил в Быковского. Николаев бро­сился бежать. Анкудинов, перепрыг­нув через раненого, погнался за Ни­колаевым, стреляя на ходу. Николае­ву удалось выскочить на улицу, но подвел гололед. Он поскользнулся, упал. Подбежавший убийца выстре­лил ему в голову и ушел с места пре­ступления.

Однако, вопреки ожиданиям «киллера», Николаев выжил. Убийца попал ему не в висок, а в щеку. Нико­лаев запомнил нападавшего, а вско­ре заподозрил в организации убий­ства и его брата Андрея. Быковский от полученных ран скончался в боль­нице.

После этого случая за убийцей стали охотиться не только милицио­неры, но и такие же головорезы, как он сам. Однако Анкудинову долгое Время удавалось от них скрываться.

Очередное убийство он совершил 11 октября 1995 года вместе с таким же, как и он, наркоманом Владими­ром Куценко.

Из рассказа Анкудинова:

«В этот день у себя дома я взял синюю спортивную сумку, две монти­ровки и две маски, изготовленные из чулок. Позвонили в квартиру, но нам никто не открыл. Тогда мы спустились вниз и стали ждать хозяйку. Куценко был с ней знаком, и как только жен­щина поднялась к себе в квартиру, мы последовали за ней. Владимир Куценко позвонил, женщина открыла дверь, и он тут же ударил ее монтировкой. Женщина с криком бросилась в ком­нату, за ней последовал Куценко.

В этот момент из другой комнаты в коридор вышел хозяин квартиры. Я ударил его несколько раз монтиров­кой по голове. Мужчина упал и ска­зал, чтобы мы забирали что хотим, только не надо никого убивать.

В квартире я взял 250 долларов, золотое кольцо, целлофановый па­кет, в котором находились женские сумки, две пары мужских туфель, кроссовки...

Убегая из квартиры, я забыл свою спортивную сумку, а у Куцен­ко порвался ремешок, и он потерял в квартире часы».

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть хозяина квартиры наступила от от­крытой черепно-мозговой травмы с переломом костей свода черепа...

Убийцу спасли политики

Судебная коллегия признала Петра Анкудинова виновным в бан­дитизме, совершении убийства че­тырех человек и нанесении теле­сных повреждений пятерым потер­певшим. Суд приговорил его к ис­ключительной мере наказания. Вла­димир Куценко был признан винов­ным в разбое и получил восемь лет лишения свободы.

Верховный суд Украины оставил приговор в силе. Но Анкудинова так и не расстреляли. Убийцу спасли политики, объявившие мораторий на приведение в исполнение смер­тных приговоров на Украине. Он продолжает сидеть в камере смер-

газеты, смотрит телевизор, а недав­но ему дали возможность выступить по республиканскому крымскому телевидению.

Из рассказа Анкудинова:

«В нашей бригаде было десять человек, - только я один в живых и остался. Всех остальных поубивали. А чего вы хотите? Пять группировок в одном городе. Симферополь - го­род маленький, а денег всем хочется. Свои своих и били. Я в этом убеж­ден. «Башмаки» хорошо стояли, с них и начали. Юра Иванов. Шаткая бригада была. Юры не стало. Куда он делся, я не знаю. Пропал человек бесследно. Потом за «греков» взя­лись. Очищали место под солнцем. Один «сейлем» остался... А потом Хавича убили, брата моего, Андрея Дрожжина зарезали. «Ну, - думаю, - и за «сейлем» взялись». Через пол­года - Любича, еще через неделю -Шумского, через две недели - Кривопаловых. После - второго Любича. Затем Кривоножко с Вишней. И пошло-поехало...

Уехать? А куда? Они бы все рав­но нашли, если бы захотели».

Вспоминая о самом нашумев­шем убийстве Кости Савопуло, Анку­динов рассказал: «В тот день ко мне пришел брат Андрей. Он мне «ТТ» дал. Идем по улице. «Кого?» - спро­сил я. «Грека», - ответил он. «Ничего себе замахнулись!» - удивился я. «А что делать, мешает», - сказал Анд­рей. Мне было все равно. Уйти я уже не мог, у меня за душой было три «ба­рана». Свои бы и сдали».

И все-таки Анкудинова милиции сдал его подельник. Анкудинов вспо­минает об этом равнодушно: «К нему (подельнику) приходят и говорят:

«Пиши, дружище, на такого-то, а мы тебе годик-другой скостим, иначе восемь лет тебе на нарах обеспече­но». Тот покумекал - и написал. Ког­да же меня брали, я и не понял ниче­го. Больше года в тени просидел. Ни­какой группы захвата не было. При­ехали к теще. Меня дома не было, я за дочерью в садик поехал. «Пускай Петя завтра в милицию придет, на беседу», - сказали ей. Я пришел. А мне и говорят: «Вот, читай. На тебя бумага поступила». Так меня и взя­ли. Я ко всему этому готов был и не стал отпираться. Следствие шло всего восемь месяцев. Я считаю, что чему быть - того не миновать. Отме­нят мораторий - увезут. На суде я так и сказал, что виноват. Какой бы при­говор мне не вынесли, я буду считать его справедливым...»

Банда Бабака.

Человек, к которому я шел на свидание, ждал меня в одной из симферопольских пивнушек. В прошлом он работал в органах, а сейчас, оставшись не у дел, стал моим консультантом.

Настоящего имени его я не знаю. Да это и не важно. В моих бумагах он фигурирует под псевдонимом Хиипон. Что означает это слово, я расскажу позже.

Хиипон сидел в дальнем темном углу утонувшей в табачной синеве забегаловки и степенно потягивал пиво.

Взяв у буфетчицы две кружки «Жигулевского», я в поисках свободного ступа побродил по подвалу и «совер­шенно случайно» оказался у его стола.

- Я все узнал, - вместо приветствия тихо произнес . Хиипон, - только книжного детектива из этой истории не выйдет.

- Почему? - искренне удивился я, - об этой банде столько разговоров...

- Наша контора разучилась работать. В былые годы мы бы покончили с ними за три дня, - недовольно буркнул мой собеседник, - и они бы не пролили столько крови. Но если настаиваешь, я расскажу об этой банде правду - без милицейских легенд и журналистского вранья. Только без фамилий потерпевших: их слишком много. Да и не стоит лишний раз тревожить людей...

Прослушав несколько раз наш диалог, я не стал превращать его в судебный очерк, тем более, что суда еще не было, а решил изложить на бумаге диктофонную запись частной беседы.

Первое дело банды.

В конце июня прошлого года на берегу Азов­ского моря появился цыганский табор. Вернее, москов­ский.

- Народец крутой подобрался, да промашка у них с цифрами вышла, - пробурчал Хиипон.

- С какими цифрами? - уточнил я.

- В том лагере тринадцать человек было.

- Чертова дюжина.

- И я о том же. Прикатили в Крым москвичи на двух «Джипах» и «Жигуленке». При всех делах, даже элек­тростанцию портативную привезли. Лагерь они поставили у села Золотое в Ленинском районе.

Водичка в Азовском море в июне как молочко парное. Еды, питья - на любой вкус. Короче, отдых намечался в лучшем виде. Да на беду свою не учли ребята колорит местный. Крым-то обнищал. Картоха за деликатес в деревнях. А тут буржуины с музычкой. Коньяки да шампань под паюсную...

Короче, нашлись завидущие и стукнули о компании бандиту местному, Бабаку. А может, он и сам прознал о богатеньких «буратино». Теперь уж не разберешь, а у покойника не спросишь.

Годков Бабаку было тридцать пять. Из них десять по зонам чалился: за разбой, грабежи и побег из колонии. В село Калиновку вернулся особо опасным рецидивистом в марте восемьдесят девятого. Для отмазки на работу устроился, но корешей своих не забыл. Народ болтал, что Петя Бабак рэкетом в районе промышлял. Коопера­торов, торгашей щипал потихоньку, но никто в милицию не жаловался.

И все бы ладненько было, да куражу Бабаку захоте­лось. Посчитал, что бандитское время настало. Банду сколотил из деревенских. На первое дело пошли вчетве­ром. Правой рукой у Бабака был тридцатилетний Генна­дий Продан. У него - две ходки в зону. Двое других - несудимы. Игорь Кравцов - наркоман, воевал в Афганистане.

Самый молодой в банде был Виктор Никеров. Ему двадцать три исполнилось. А теперь наверняка зеленкой лоб намажут.

- Расстреляют?

- Нет, по головке погладят! Подепьники говорят, что Витька-то и пришил Бабака. Я так думаю, не жилец он при любом раскладе. Ежели суд вышак не даст - на зоне достанут. Но вернемся к москвичам. Кто-то из бандитов днем обследовал лагерь и притаранип весточку, что мужики там крутые. На понт не взять. Да и стволы у них, наверняка, припрятаны на всякий пожарный. Поэтому и не сунулся Бабак сразу, человек-то он тертый, с биогра­фией. Дождался темноты и на своих «Жигулях» привез банду к лагерю.

Было у них с собой два автомата и пистолет, а чтоб фотороботы потом не рисовали - напялили на головы чулки. Ждать пришлось недолго. Около часа ночи один из отдыхающих направился в темноту нужду справить, и тут застучали автоматы. Человек упал, а бандиты выско­чили из укрытий и бросились к палаткам.

Согнав перепуганных москвичей в одно место, они расстелили на песке покрывало и потребовали сложить туда все ценные вещи, золото, валюту, радиоаппаратуру и оружие.

В ту ночь отдыхающие лишились карабина с оптичес­ким прицелом, винчестера и пистолета Марголина. Об­щий ущерб оценен следствием в 3 миллиарда 11 милли­онов украинских карбованцев.

Награбленное преступники погрузили на автомаши­ны потерпевших (Джип Cherokee, джип Wrangler и ВАЗ 2108) и выехали в сторону каменоломен.

Возле села Семисотка, в старых заброшенных штоль­нях, бандиты спрятали автомашины и похищенные вещи. Валюту и драгоценности забрал с собой Бабак, объяснив подельникам, что все это сдаст в воровской общак.

Поиски грабителей начались на следующее утро. Однако внимание милиции каменоломни почему-то не привлекли. Тем временем бандиты вернулись домой. Днем они мало чем отличались от односельчан, разве что пили больше других. Зато вечерами преображались. На ворованных машинах объезжали ближайшие пансионаты, хулиганили, избивали отдыхающих.

Удачное ограбление добавило бандитам наглости. Они почувствовали себя хозяевами района. 17 июля заявились в бар «Зацеп», расположенный на территории пансионата «Ярославский». Изрядно выпив, набросились на отдыхающих, жестоко избили некоторых и попытались захватить одну из автомашин. Но водителю удалось опередить бандитов и скрыться на КАМАЗе.

Неудача их не остановила. Через два дня на базе отдыха «Элби» в селе Песочном они напали на местного жителя Зверева и, угрожая оружием, забрали у него - автомобиль «Волга» ГАЗ-24.

- А что же милиция? - перебил я Хиипона. – Бандиты же оставили массу следов да и краденые машины засветили.

Мой собеседник укоризненно покачал головой.

- Это в твоих детективах сыщики каждый эпизод отрабатывают, а в нынешней жизни все проще: грабанули залетных, да и Бог с ними. Опер-то зарплату в фантиках получает. Ему на этот «Джип» и за сто лет не заработать...

- Ты хочешь сказать, что их не очень-то и искали?

- Я этого не говорил, - поморщился Хиипон, - но если бы в восьмидесятом на моем участке банда объяви­лась... Да начальство с меня б три шкуры спустило! А если честно - не из-за начальства мы пахали тогда...

- Вопрос снимаю. Итак, угнали «Волгу»...

- Но и этого им показалось мало. На следущую ночь Бабак с компанией напал на другой палаточный городок. На берегу моря жили киевляне, семеро взрослых и пятеро детей. В полночь их разбудили автоматные очере­ди. Бандиты забрали одежду, золотые украшения, валю­ту, автомашину «Ауди-100» и даже продукты. Общая сумма ущерба превысила 200 миллионов карбованцев.

Все это добро бандиты спрятали в каменоломнях и до утра пьянствовали в своем логове. Под утро заснули. А поднятые по тревоге работники милиции уже прочесыва­ли прилегающие к месту преступления дороги. Проезжая недалеко от каменоломен, сотрудники ГАИ старший лейтенант милиции Александр Тарасенко и старшина милиции Игорь Фарафонтов увидели свежий след авто­мобиля, ведущий к заброшенной штольне. Они решили обследовать этот район самостоятельно, хотя и знали, что бандиты вооружены автоматами.

Фарафонтов проверил свой табельный «ПМ», и пат­руль ГАИ направился к каменоломням. Кто-то из банди­тов заметил милиционеров. Бабак и Продан схватились за автоматы. В первую же минуту Фарафонтов и Тарасенко были ранены. Но несмотря на это, старшему лейтенанту под огнем удалось забежать в один из входов каменоло­мен. В свое время, будучи еще мальчишкой, он вдоль и поперек излазил подземелья. Поэтому ему без труда удалось оторваться от преследователей и спрятаться в одной из штолен.

А Игоря Фарафонтова бандиты затащили в свое логово. Устроили допрос с пристрастием. Их интересо­вало местонахождение патрульных групп и милицейских постов. Узнав, что кольцо сжимается, а их убежище оказалось засвеченным. Продан переступил черту. Вы­стрелом из карабина он убил старшину.

Теперь банда оказалась вне закона. За убийство милиционера наверняка расстрел, и на их поиски бросят всю милицию Крыма. Чтобы не искушать судьбу, банди­ты усаживаются в «Джипы» и пытаются выехать из опасного района. Они очень торопятся, и на крутом повороте одна из машин переворачивается. Попавший в аварию автомобиль нашел последнее пристанище на дне Северо-Крымского канала. На втором «Джипе» бандиты доезжают до Калиновки. Здесь Бабак предложил подельникам разделиться. Вместе с Никеровым он отправился в село. Остальные же на машине попытались покинуть опасный район, но далеко уйти им не удалось: разыски­ваемый «Джип» заметили сотрудники милиции.

Исход погони решил автомат Кравцова. Милицейский УАЗ был изрешечен очередями. Преступникам удалось уйти, и только по счастливой случайности никто из сотрудников милиции не пострадал.

Бандиты решили избавиться от засветившейся авто­машины. Они сбросили ее в Северо-Крымский канал, а сами несколько дней скрывались в лесопосадках.

Вскоре фотографии членов бандитской группы поя­вились в газетах. Жить на виду, в селе стало опасно, и они перебрались на мыс Казантип. Лежбище свое соорудили в цокольном этаже заброшенной стройки.

Убийство Бабака.

Хиипон достал из кармана пачку «Беломоркана­ла». Не спеша раскурил папиросу и, затянувшись, про­должил:

- То, что произошло в дальнейшем, вызвало удивле­ние у опытных следователей. Неоднократно судимый Бабак вместо того, чтобы ПОКИНУТЬ Крым с награбленным добром, остается вместе со своими подельника-ми. От вынужденного безделья и постоянного страха быть разоблаченными в банде начинаются конфлик­ты. Бабак завинчивает гайки, устраивает для своих дружков тюремные порядки. Арестованные теперь поясняют, что Бабак корчил из себя пахана, издевался над ними...

В конце-концов бандиты решили покончить с глава­рем. Исполнить приговор взялся самый молодой, Никеров.

Даже в страшном сие Бабак не мог представить, чтобы на него, признанного авторитета, особо опасного рецидивиста, подняп руку его подельник, ни разу не сидевший в тюрьме. Но уж так складывались отношения « в волчьей стае, и 16 августа в 23 часа Виктор Никеров подошел к Бабаку, который устраивался на ночлег. Пуля попала в затылок, поставив точку в биографии Петра Бабака.

Переступив через труп главаря, бандитов уже ничто не могло остановить. Они превратились в диких волков, обложенных егерями со всех сторон. Ни у кого из них не мелькнуло даже мысли, чтобы уехать из Крыма, уйти на дно, спрятаться...

На следующее утро Продан и Никеров пришли к матери Бабака и заявили ей, что Петя собрался за границу и просил ее передать спрятанные им вещи, золото и валюту.

Мать Бабака привела гостей к тайнику, расположен­ному недалеко от дома. Из водоразборного колодца появились сумки с видеоаппаратурой, телевизорами, фотоаппаратами и импортной одеждой. Но золота и валюты не было.

Бандиты забрали вещи, спрятали сумки в одном из строящихся домов в городе Щелкино. Ночевали они у приятеля, а утром еще одна «добрая душа», спасая, бандитов от милиции, вывозит их на личном КАМАЗе.

Вот так мнимая доброта одних приводит к гибели других, ни в чем не повинных людей. В тот же день Продан и Никеров направились в поселок Ленине, где разыскали работника станции техобслуживания Юрия Берина. Они обвинили его в том, что он якобы плохо отремонтировал им машину, и потребовали 1000 долларов.

Берин знал, что перед ним бандиты, и пытался тянуть время. И тогда Продан достал пистолет и дважды выстре­лил.

Оттащив труп за гараж, бандиты в машине Берина направились к своим сообщникам. Загрузив ворованные вещи в «Жигули», четверо преступников двинулись в сторону Симферополя. Но далеко им уехать не удалось, так как у машины оказались неисправными тормоза.

У села Владиславовна Кировского района они заме­тили стоящую на обочине «девятку». Хозяин машины и его супруга трудились на своем огороде. Бандиты подъехали ближе, и Продан предложил Эдуарду Тунику расправиться с хозяевами.

Туник, не долго думая, из автомата одиночными выстрелами расстрелял людей. На всякий случай Продан выстрелил в бездыханные тела из пистолета.

Теперь уже трое оказались повязанными на крови. Неисправную машину они сбросили в канал и на новенькой «девятке» направились в Симферополь.

Несколько дней преступники скрывались в селе Мир­ном, а потом перебрались в село Укромное. Здесь чувствуют себя привольно, продолжают совершать раз­бойные нападения.

Хиипон очередной раз приложился к кружке.

- Я пытался понять психологию этих людей. Ведь среди них судимый был только Продан, не считая убитого Никеровым Бабака. Откуда у этих парней взялось столь­ко ненависти?

- А тебе не кажется, что ими двигала обычная зависть к чужому богатству? Испытание капитализмом выдержи­вает не каждый. Они прекрасно понимали, что добиться достойной жизни честным путем не смогут.

Хиипон хитро прищурился.

- Ты считаешь, что ими двигал революционный лозунг «Грабь награбленное!»?

- Скорее всего, этим они попытаются объяснить свои действия в суде...

- А ведь они могли уехать из Крыма. Награбленного им хватило бы для безбедной жизни где-нибудь в Грузии или Чечне. И там они бы стали недосягаемы для украин­ской милиции. Но они этого не сделали.

- Почему?

- Мне кажется - дело все в главаре. В отличие от Бабака, тщательно готовившего нападения, Продан не думал о последствиях. 4 сентября 1994 года на «Жигулях» бандиты отправляются через весь полуостров в Джанкой. Они надумали похитить очередной автомобиль. Для этого Продан и Никеров напялили на себя милицейскую форму, вооружились автоматами. Милиция сейчас разводит ру­ками: мол, невозможно перекрыть все дороги в Крыму. Но это объяснение в пользу бедных. В былые времена бандиты, убившие сотрудника милиции, не рискнули бы даже выйти из дома.

- У меня тоже не укладывается в голове, как это преступники, находящиеся в розыске, могли спокойно разъезжать на автомашине убитого человека по всему Крыму...

- ...И по дороге высматривать очередную жертву. Им был нужен новенький автомобиль. Увидели подходя­щую «девятку» с транзитными номерами. Ничего не подозревающий водитель предъявляет лжемилиционе­рам документы и рассказывает, что машину он приобрел в Германии у родственников и теперь перегоняет ее к себе домой, в Краснодарский край.

Бандиты придирчиво осматривают автомобиль. Суп­руги Варааркины везут из Германии спутниковую антен­ну, два магнитофона, автозапчасти, одежду.

На свою беду водитель плохо знает крымские дороги и спрашивает у «милиционеров», как быстрее проехать к переправе. Они указывают ему путь, а через несколько километров на безлюдном шоссе у села Новопокровка Кировского района догоняют «девятку» и требуют оста­новиться. После чего, вооруженные автоматом и писто­летом, выходят из машины.

То, что перед ним не милиционеры, а бандиты, водитель понял, увидев направленное на него оружие. Но было уже поздно. Продан намеревался тут же избавить­ся от потерпевших, но на этот раз Туник и Никеров сжалились над людьми и уговорили главаря оставить их в живых.

После этого налета бандиты окончательно поверили в свою безнаказанность Они вызывают к себе своих жен. Лена Туник приехала в село Урожайное к мужу с годовалым ребенком. Но ни участковый, ни оперативни­ки не обратили никакого внимания на новых людей

А бандиты тем временем приобрели мотоцикл «Ява» 10 октября Продан и Никеров, прихватив с собой автомат и пистолет, через весь полуостров поехали на мотоцикле в Щелкино за очередной данью.

Среди бела дня они напали на гражданина Лялина и потребовали 1000 долларов Пострадавший знал, что бандитов разыскивает милиция, и, чтобы тянуть время, он заявил им, что деньги у него дома Оставив вымогателей на улице, Лялин зашел в свою квартиру и, открыв окно, выбрался наружу

Прождав минут пять, бандиты стали ломиться в дверь, но хозяина уже и след простыл Поняв, что Лялин побежал в мили­цию Продан и Никеров на мотоцикле уехали в Симферополь.

Поднятая по тревоге милиция и на этот раз не смогла задержать пре­ступников.

- И как же поймали неуловимых?

- Как в твоих детекти­вах его величество слу­чай пришел на помощь Через неделю после не­удачной поездки в Щелкино Продан и Никеров на «Яве» под вечер отправи­лись в Симферополь. А в это время по шоссе шли три участковых милицио­нера. Увидев виляющий из стороны в сторону мото­цикл, у которого к тому же не оказалось номер­ных знаков, милиционеры решили остановить его.

Одному из милицио­неров удалось схватить за одежду сидевшего за ру­лем Продана и повалить мотоцикл. Никеров, си­девший сзади, бросился бежать, оставив своего друга на шоссе.

За ним погнались два сотрудника милиции. Оружия у них с собой не было. А Никеров, не раздумывая, тут же открыл стрельбу из пистолета и тяжело ранил Владимира Лозовского и Владимира Сидлярука. По убегающему преступнику стал стрелять из табельного оружия Алек­сандр Пономарев. Он выпустил в него всю обойму, но промахнулся. На выстрелы прибежали люди, которые помогли задержать Продана.

А Никеров тем временем отыскал своего знакомого и рассказал ему о случившемся Тот, ни минуты не сомневаясь, на своей машине поехал в село Укромное и предупредил об опасности Кравцова.

Бандиты тут же перенесли все ценные вещи в сосед­ний дом, но село не покинули.

В милиции опознали разыскиваемого бандита. И, выяснив у Продана местонахождение остальных преступ­ников, выехали на задержание. Но дома их уже не было. Они спрятались в соседских огородах. Обыскав дом, сотрудники милиции уехали из села, посчитав, что банди­ты сюда больше не вернутся. Но не тут-то было! Утром Эдуард Туник забрал сумку с добром и отправился на вещевой рынок в Симферополь Но торговля шла плохо, и он решил уехать в Щелкино.

Заметив засаду в своем доме. Туник сумел переправиться в Керчь. Здесь он селится у своей знакомой восьмидесятилетней старухи. Живет тихо. Из дома нику­да не выходит.

- А остальные?

- 19 октября милиции удается задержать Никерова. Он решил спрятаться у своей родственницы в селе Мирном. Но в доме оперативники устроили засаду.

Увидев милиционера, Никеров из пистолета Макаро­ва открыл стрельбу и ранил сотрудника уголовного розыска Геннадия Ипатова. Но и Никерову уйти не удалось.

Третий бандит, Кравцов, до 25 октября проживает в поселке Гвардейском у своих знакомых. Потом по его просьбе ему приобретают билет на поезд до Луганска. Он ни на минуту не расстается с автоматом и гранатой. Работникам милиции становится известно, на каком поез­де он уедет, но задержать бандита не удается.

А вот Туника взяли 11 ноября 1994 г. Он надумал навестить жену в Щелкино, но на этот раз милиция сработала профессионально. Бандит не успел даже до­стать оружие.

Хиипон допил пиво и, отставив в сторону вторую кружку, произнес:

- Вот и вся история. Детектива из нее не полу­чится Нет здесь закручен­ной фабулы, гениальной работы сыщиков...

- А кто ведет это дело?

- Старший следователь по особо важным делам прокуратуры Крыма стар­ший советник юстиции Вла­димир Моломин. Только до окончания следствия ника­кой информации ты от него не получишь.

Признаюсь честно, ис­тория, которую поведал Хи­ипон, мне показалась фан­тастичной. Целую неделю я потратил на проверку фак­тов. Беседовал с очевидца­ми, потерпевшими. Увы... Все оказалось правдой Бан­диты действовали примитив­но и нагло, не думая о пос­ледствиях, пускали в ход оружие. Убивали из-за ав­томашин, из-за денег.

Как и предсказывал Хи­ипон, старший следователь прокуратуры Республики Крым Владимир Андреевич Моломин отказался сообщить подробности по этому делу до окончания следст­вия, отметив лишь, что ему впервые за двадцать лет работы в прокуратуре пришлось расследовать дело по 69 статье УК Украины. В Крыму четыре раза возбуждали дела по бандитизму, но суды переквалифицировали их на другие статьи.

Может быть, из-за этого и начался на полуострове беспредел. Бандиты, чувствуя свою безнаказанность, наглеют. Чуть ли не ежедневно гремят взрывы и автомат­ные очереди. Только в прошлом году от рук убийц погибло около тысячи человек

И если в былые годы десятки тысяч автолюбителей приезжали в Крым на своих машинах и выстраивали палаточные городки на берегу моря, то сейчас лишь единицы рискнут на такой подвиг.

Владимир Моломин в свое время работал следовате­лем по особо важным делам Прокуратуры СССР. Рас­следовал дела о взятках в верхних эшелонах власти Казахстана и Азербайджана А сейчас он скрупулезно выявляет всех соучастников и пособников, благодаря которым бандиты могли совершать убийства и грабежи.

В заключение нашей беседы следователь поинтересовался о моих источниках информации.

Моего друга зовут - Хиипон, - пояснил я, - что в переводе означает «Хорошо Информированный Источ­ник, Пожелавший Остаться Неизвестным».

Эпилог

Верховный Суд Республики Крым признал Геннадия Продана, Виктора Никерова и Эду­арда Туника виновными в совершении убийств, бандитизме, грабежах, разбойных нападени­ях, воровстве, вымогательстве. По мнению следствия, с апреля 1993 года по октябрь 1994 года они совершили 17 преступлений Убили пять человек, ранили четырех, в том числе трех милиционеров. Похитили шесть автомашин. Потерпевшие предъявили иск к бандитам по возмещению ущерба на общую сумму один миллиард сто тридцать три мил­лиона четыреста сорок семь тысяч украинс­ких карбованцев.

В начале бандой руководил Петр Бабак - ранее трижды судимый за разбой, грабежи, побег из колонии. Он был признан особо опасным рецидивистом еще до того, как сколотил из жителей Ленинского района бан­ду После убийства Бабака банду воз­главил Геннадий Продан, 1964 года рождения Он был также ра­нее судим. В 1983 году был осужден на 10 лет за нанесе­ние тяжких телесных повреждений, а в 1990 году за совершение автотранспортного происшествия, повлекшего тяж­кие последствия, к четырем годам лишения свободы. Оба раза Продан на свободу выходил по амнистии.

Вернувшись из мест лишения свободы в 1993 году. Продан по­селился в Щелкино, но на работу устраиваться не стал, а сколотил пре­ступную группу и занялся рэкетом.

Сколько человек платило дань бандиту, сказать труд­но. Не каждый потерпевший рискнул заявить на Продана в милицию. Его боялись местные «предприниматели» и после ареста. Одни из-за того, что сами наживали состояние не со­всем законным путем, другие из-за осторожности.

На свободе остался один из бандитов, Кравцов, и несмотря  на объявленный розыск, он скрывается до сих пор. А если учесть, что Кравцов страдает наркоманией, прошел Аф­ганистан и вооружен, то опасность для людей вполне реальна.

Следствием было установлено, что 9 ап­реля 1993 года Продан вместе со своим сообщнином Г.А.Фармановым вечером при-шли в одну из квартир в городе Щелкино, где в то время находился гражданин Федосеев, и стали требовать у него автомашину ВАЗ-2109 вместе с документами. Федосеев вначале сопротивлялся, но потом понял, что бандиты не шутят. Продан и Фарманов жестоко изби­ли потерпевшего и обещали выбросить его с восьмого этажа. Федосеев передал рэкети­рам ключи от машины, техпаспорт, а на следующий день он выдал им в нотариальной конторе Щелкино доверенность на право управления и распоряжение его автомаши­ной.

Заявить в милицию о вымогательстве по­терпевший побоялся.

Через десять дней Продан вместе с Фармановым решили «потрясти» коммерческие ларьки. Для налета они выбрали ларек, в котором торговал несовершеннолетний Анд­рей А. Вначале они забрали у него спортив­ный костюм стоимостью сто долларов, а потом, ворвавшись внутрь, похитили из кассы выручку - 30 тысяч карбованцев и 6 тысяч российских рублей. Мальчик стал плакать, но сопротивления грабителям не оказывал. Ог­рабив киоск, Продан и Фарманов скрылись с места преступления. Но они были настолько уверены в своей безнаказанности, что Фар­манов даже стал носить ворованный костюм.

Через неделю после нападения Андрей А. увидел на территории кооперативных гара­жей своих обидчиков. Он показал их матери. Фарманова арестовали. Керченским городс­ким судом он бьет осужден за вымогательст­во и грабеж к лишению свободы, а его подельник Продан был объявлен в розыск. Но несмотря на то, что Продан проживал в Ленинском районе и частенько появлялся в городе, местные сыщики отыскать его так и не смогли...

Я не случайно так подробно остановился на этом эпизоде. Если бы милиция тогда сработала профессионапьно и задержапа Про­дана, то вполне возможно, что погибшие от рук бандитов люди остались бы живы.

Но, к сожалению, мы оказались заложни­ками и преступников, и милиции. Уже некото­рые газеты открыто называли фамилии вымо­гателей, раскапывали об их делах, но сотрудники милиции разводили руками. Ссы­лались на то, что изобпичить рэкетиров они не могут. А если вчерашний спортсмен сегодня вымогает у старух на рынке шоколад и жвачку, то завтра, почувствовав безнаказанность не задумываясь пустит в ход нож.

Такую эволюцию прошла и банда Бабака. В мае 1994 года находящийся в розыске Продан встретился с Петром Бабаком. Речь шла о том, чтобы взять под контроль весь Ленинский район и обложить данью коммер­ческие организации и богатых людей...

У Бабака к тому времени были припрятаны два автомата Калашникова, пистолет Мака­рова, два охотничьих ружья, автомат ППШ и шесть килограммов взрывчатки. Сколотив банду, в которую вошли еще Кравцов и Никеров, а потом и Туник, они стали готовить новое преступление Причем Бабак заверил подельников, что в «милиции у него все схвачено», и бояться нечего.

С кем контактировал в милиции убитый впоследствии своими же дружками Бабак, следствию установить не удалось. Но вполне возможно, что этот человек и сегодня носит милицейскую форму и покровительствует уже другим преступникам.

3 июня бандиты отправились на свое первое совместное дело На двух автомашинах они подъехали к дому, где проживал П., руководитель стро­ительной организации, и предло­жили ему сесть к ним в машину, чтобы поговорить о делах. В машине Продан пристегнул П. наручниками к сидению. Затем потерпевшего отвезли в лес и там стали требовать у него десять тысяч долларов. П. заявил, что денег у него нет. Тогда рэке­тиры пристегнули его наруч­никами к двигателю и, надев на палец колпачок от свечи зажигания, стали пропус­кать через потерпевшего электроток от работающего двигателя. Но, не­смотря на пытки, П. пла­тить рэкетирам отказался.

В течение получа­са преступники изби­вали потерпевшего, но ничего не добив­шись, бросили его в лесу, пообещав наведаться снова. Вскоре П. вы­нужден был по­кинуть Щелки­но и поменять свою квартиру на Киев.

Бандиты же, почувствовав полную безнаказанность, от примитивного рэкета вско­ре перешли к вооруженным налетам на отдыхавших на берегу моря автотуристов.

Сейчас нередко можно услышать обвине­ния в адрес журналистов, которые, рассказы­вая о преступниках, якобы запугали курортников. Минувшим летом многие россияне выбрали для отдыха более спокойные регио­ны. Но вина в этом скорее не журналистов, а правоохранительных органов, которые до­пустили в Крыму настоящий беспредел. В предыдущей публикации я уже писал о том, как легко уходили от преследователей банди­ты после вооруженных нападений, как разъ­езжали они на ворованных машинах по доро­гам Крыма.

Изучая это уголовное депо, я поразился и тому, что преступники после нескольких убийств и вооруженных нападений спокойно проживали вместе с женами и детьми в селе Укромном Симферопольского района. От­сюда они через весь полуостров выезжали в Щелкино на очередные грабежи. Нашлись и люди, помогавшие сбывать краденные авто­мобили. Но сколько веревочке не виться, а конец все равно наступит. В октябре минув­шего года задержали Продана и Никерова, а в ноябре Туника.

Первый суд над бандитами состоялся 23 марта 1995 года. На скамье подсудимых тогда находился только один Тышенко, учавствовавший вместе с Проданом и Бабаком в вымогательстве десяти тысяч долларов у П. Суд признал Тышенко виновным в вымога­тельстве и осудил по статье 144 части 33 к шести годам лишения свободы.

А вот хозяин дома, где скрывались и долгое время хранили оружие и награблен­ное добро, до суда не дожил. Николай Омельчук 29 марта 1995 года погиб в результате дорожно-транспортного происшествия на тринадцатом километре автотрассы Симферопопь-Армянск. Уголовное депо в отноше­нии двух пособников, Чудинова, Щербатова, и скрывавшегося от следствия Кравцова вы­делены в отдельное производство.

29 августа Верховный Суд Респубпики Крым признал Геннадия Продана, Виктора Никеро­ва и Эдуарда Туника виновными в совершении умышленных убийств, бандитизме, разбой­ных нападениях, грабежах и приговорил всех троих к исключительной мере наказания - расстрелу.

Итог закономерен. Преступники вряд пи рассчитывапи на более мягкий приговор. Слиш­ком много горя они принесли людям. Но в камере смертников они еще надеются на чудо. Вдpyг сжалится Президент Украины и помилует их. Трое, безжалостно убивавшие надеются на снисхождение... И наверное, сегодня клянут тот день и час, когда неверная дорожка свела их с Бабаком, когда впервые взяли в руки оружие, когда из-за автомобиля пошли на убийство ни  чем не повинных людей.

В Алуште долгое время рассказывали жуткие легенды о страшной находке - скелете, в кармане спортивной куртки которого лежала колода карт.

Неказистый мужичонка, почувствовав во мне благодарного слушателя, выпросил бокал пива и, размахивая руками, стал рассказывать мне историю о карточном шулере, которого подвели крапленые карты.

 - Фарт ему шел всю ночь, а под утро проигравшие усекли, что карты-то крапленые. Вывезли шулера в лес и ногами забили до смерти. А чтоб другим было неповадно жульничать, положили колоду крапленую в карман убиенному и зарыли его в кучу гравия...

Попытки узнать в тот день подробности в милиции ни к чему не привели. Дежурный, повертев в руках мое журналистское удостоверение, сообщил, что в действительности обнаружили два скелета недалеко от Алушты. Кто эти люди и как их убили - неизвестно. А усатый старшина доверительно сказал:

«Висяк стопроцентный. По этим скелетам не то что убийц - потерпевших не установишь».

Сказать по правде, я тоже не верил, что милиции удас­тся раскрыть это загадочное убийство. Колода карт, спортивная куртка и золо­тая цепочка - не слишком много улик. Да и само убийство судя по останкам по­гибших, произошло года три назад.

Мой давний друг, из бывших сыскарей угрозыска, а ныне - пенсионер, как всегда, позвонил среди ночи и радостно сообщил:

- Тут алуштинские скеле­ты заговорили! Занимательная история получилась. Только уговор: назовешь ты меня, как повелось, Хиипон -«Хорошо информированный источник, пожелавший остаться неизвестным». Не люблю, понимаешь, давать показания коллегам.

На следующее утро мой собеседник уже блаженствовал в одном из уютных подвальчиков в Симферополе:

- Так вот, по поводу наперсточников и трех покойников.

- Почему трех? - удивился я. - Под Алуштой прошлым летом нашли только два скелета.

-          Был еще и третий покойник...

Все началось с того, что директор совхоза «Таврида» надумал засыпать щебнем грунтовую дорогу у села Кипарисного. Послал туда экс­каваторщика и водителя КамАЗа.

Щебенку решили возить не с карьера, а с ялтинской дороги: лет пять назад щебень завезли туда для ремонта дороги, да так и оставили.

Начав бодро загружать КамАЗ, экскаваторщик не придал значения каким-то костям, неожиданно появившемся в ковше. А когда подъехал второй самосвал, ошеломленный экскаваторщик увидел выкатившийся из кучи гравия человеческий череп.

О страшной находке рабочие сообщили в сельсовет. Прибывшие к вечеру оперативники обнаружили в куче щебня два скелета и почти полное отсутствие каких-либо улик. Да-а... Попробуй определи, кто кого и за что. Скорее всего, это убийство осталось бы нераскрытым, если бы бдительный экскаваторщик не поленился перелопатить уже отвезенный щебень. Там-то и нашел он полуистлевший паспорт на имя Шишкова Ильи Матвеевича, 1972 года рождения. Жителя города Киева. Это была единственная улика.

Оказалось, что хозяин документа уже отбывает наказание за убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны. Около месяца алуштинские сыщики пытались добиться от него признания, но Шишков на допросах твердил одно и то же: паспорт потерял, в Алуште не был. Почему документ оказался на месте убийства - не знаю.

Делом этим заинтересова­лись в прокуратуре Крыма, и его принял к расследованию старший следователь по особо важным делам Владимир Моломин, тот самый, что в свое время «раскрутил» банду Бабака.

Каким образом ему удалось «разговорить» подозреваемых и собрать доказательства по этому, казалось бы, безнадежному делу, говорить не буду. Но как бывший «опер» скажу, что размотать клубочек было совсем не просто... Попади дело другому следователю - «висяк» стопроцентный. Хиипон на минуту умолк.

- Так кто же убил этих двоих? - не удержался я. - Слухи ходили, что мужик был шулером и попался с краплеными картами.

- Карты здесь ни при чем, - продолжил Хиипон. - Но так или иначе - убийство связано с игроками. Я тебе уже говорил, что убитых было трое. Тем летом в Крыму была популярна игра в наперстки. На полуостров съезжались жулики со всех уголков бывшего Союза. «Лохотроны» ставили на вокзалах, рынках, пляжах. Дураками страна богата. Фрайерам хочется быстро разбогатеть. Что может быть проще - угадать, под каким наперстком лежит шарик? Сорвал банк - и гуляй по кабакам!

Наперсточники отлавливают «азартных Парамош» из толпы зевак. Дадут разок выиграть, а потом понеслась душа в рай, а ноги в милицию. До трусов азартного фрайера разденут. Это азбука. Писано уж о наперсточниках в газе­тах... Да видать, только умные учатся на чужих ошиб­ках, а дураки все больше на своих.

Короче говоря, в августе Алушту осчастливила своим посещением киевская бригада наперсточников. Дела у них шли неплохо. Азартные Парамоши не скупились - швыряли на кон честно заработанные деньги, а проиграв, пытались качать права, угрожать наперсточникам. Но это без пользы. У киевской бригады был договор с местной брат­вой.

Гастроль эта не предвещала ничего плохого наперсточникам, если б не свалился на их голову землячок Вячеслав Божич. Ходил он по Алуште на костылях: перед отъездом на курорт сломал ногу. Работал, говорят, под крутого. Говорил, что в Киеве у него всё схвачено.

Среди наперсточников тоже был такой борзый - Серега Панасюк. И хоть о мертвых не принято говорить плохо, но из песни слов не выкинешь. Около 18 часов, изряд­но выпив, земляки завели разговор на тему: «Ты меня ува­жаешь?» Очевидцы говорят, что Панасюк сам нарвался, оскорбив Божича, и тот, не долго думая, выхватил нож к всадил его Панасюку в живот. Наперсточники тут же вырвали из рук Божича кос­тыли и разломали их у него на голове. После чего отвезли своего дружка в больницу. Вслед за ним в приемный покой привезла сожительница Божича, которому оказали первую помощь, и он ушел.

А Панасюк умер через несколько часов на операционном столе. Узнав об этом, наперсточники решили разобраться с Божичем. Подогнали к дому, где снимал он комнату, две машины и предложили поехать с ними. Божич не знал, что Панасюк умер, и отправился на разборку с наперсточниками. Ольга Вальчук не стала бросать в беде своего сожителя и поехала с ними.

Выехав за город, машины остановились на пустынной дороге недалеко от села Ви­ноградного. А дальше случилось то, что должно было случиться. Божич перед наперсточниками не покаялся и стал винить во всем Панасюка, заявив при этом, что поступил правильно, так как тот сам затеял драку. И пригрозил дружкам потерпевшего, что если они его тронут, то в Киеве с ними разберутся.

Это были его последние слова. Божича сбили с ног и кухонным ножом нанесли около десятка ударов. Причем били ножом все участники трагедии. Таким образом бандиты решили повязать всех кровью. Стоявшая недалеко от места убийства Ольга Вальчук бросилась на помощь своему сожителю, но ее сбили с мог и нанесли несколько ножевых ранений, от которых женщина скончалась на месте.

Преступники засыпали трупы щебенкой и собрались уезжать, как вдруг один из наперсточников - Илья Шишков, заявил дружкам, что в суматохе выронил паспорт. К месту убийства преступники подогнали машину и при свете фар стали его искать. Но это им не удалось. На следующий день киевские гастролеры покинули Алушту и вернулись в Киев.

Вот такая история произошла в солнечной Алуште. Сейчас по этому делу арестовано четыре человека. Илья Шишков через два года после кровавой драмы был осужден киевским судом за убийство при превышении необходи­мой обороны. В симферопольское СИЗО он доставлен из колонии поселения. Его друг Юрий Пирог, ранее дважды судимый, также арестован в Киеве. Здесь же дожидаются суда два алуштинца - фотограф Михаил Дудниченко и агент по мар­кетингу 000 «Легенда» Константин Секаев. В отношении остальных подозреваемых дело выделено в отдельное производство.

Я выключил диктофон.

- А говорят, что следова­тели не умеют работать, - пробурчал Хиипон на прощание. - Будешь писать - отметь обязательно: это был стопроцентный «висяк».

Через несколько месяцев Верховный суд Республики Крым поставил последнюю точку в этом нашумевшем деле. Михаила Дудниченко осудили к 13 годам лишения свободы, Юрия Пирога - к десяти годам, а Илью Шиш­кова - к пяти.

Уже после того как приговор вступил в законную силу, я встретился с Влади­миром Моломиным в его уютном кабинете с традиционной пишущей машинкой на столе. Вежливый, интеллигентный, Владимир Андреевич совсем не похож на грозного следователя, умудряющегося раскрывать самые запутанные преступления, а о своей работе говорит очень сдержанно и то, что ему пришлось отправить за решетку первую настоящую крымскую банду - Бабака, и раскрыть тайну двух скелетов, не считает чем-то особен­ным. Владимир Моломин сказал корреспонденту на прощание, что просто выполнял свой долг.