Авантюрный роман
Марк Агатов
3. Биополитик Неофауст открыл глаза на демонстрантов.
Книга первая.
СЕМЕН ВОДКИН — ИМИДЖМЕЙКЕР
Вместо предисловия
1. Семен Водкин приступает к работе.
2. Офицера обезвредит суд
3. Неудачное предсказание
4. Премьер — министр и питерский мошенник!
5.Вася пекарь идет в суд
6."Ударим сексом по избирателям"
7. Бывший премьер спасает президента
8. Предвыборная дегустация натурального русского продукта
9. Прогнозы Полубоярина
10.Базаров и бывший крымский премьер
Книга вторая.
ПРОВАЛ ОПЕРАЦИИ "ПРЕЕМНИК"
Ночной визит Консультанта или мистическое предисловие
1. Визит Кальсонера
2. "Коту Бегемоту — звания Героя я не присваивал".
3. Биополитик Неофауст открыл глаза на демонстрантов.
4. Марат Барский на украинском майдане
5. "Мордоделы — мошенники" на Киевском майдане.
6. Крымский премьер уходит в оппозицию
7. "Даешь, остров Крым!"
8. Финал операции "преемник".
9. Последний день Помпеи
Дьявол, галлюцинация — чего только не придумают люди, чтоб объяснить необъяснимое. Особенно усердны всякие там писатели, знатоки человеческих душ. Казалось бы, ну какое мне дело до ошалевших от демократии студентов и примкнувших к ним крестьян, украсивших столичные улицы палатками, самоходными военными кухнями, оранжевыми шарфами, платками и шапками. Можно, буркнуть сквозь зубы: "Каждый с ума сходит по-своему" и дождаться финала клоунады под названием выборы. Но нет, же — хочется рвануть в толпу, подышать воздухом свободы и сотрясти мир эпохальным открытием.
Мои преданные друзья журналист Марат Барский и бывший сотрудник МВД Армении Сергей Овакемян с утра отправились к правительственным зданиям на разведку а доктор Маркин
поехал встречать на вокзал донецкий поезд, в котором должен был приехать в столицу кандидат биологических наук Владимир Сергеевич К. Этого незаурядного человека, в Крыму называли чернокнижником, астрологом, специалистом по черной магии. Владимир Сергеевич не скрывал своего увлечения оккультными науками и к этим разговорам относился снисходительно. Возможно для того, чтобы соответствовать легенде, свои статьи в научных журналах и на интернетовских форумах, он подписывал псевдонимом Неофауст. Бывало, что этот псевдоним продвинутые студенты во время дискуссии сокращали до короткого слова — Нео, а знакомые с историей и зарубежной литературой седовласые оппоненты, произносили, с ядовитым почтением ДОКТОР ФАУСТ. Владимир Сергеевич на них не обижался, но всегда уточнял, что он еще не доктор, а всего лишь кандидат биологических наук. Последние годы Владимир Сергеевич занимался весьма не обычным делом — биополитикой, и был единственным специалистом в стране, легко ориентирующимся в новом направлении науки.
Сыщиков-любителей господин Нео, будем называть его так для краткости, в данном случае интересовал, как еще один источник информации. Они намеревались внедрить его в окружение НАРОДНОГО ПРЕЗИДЕНТА, чтобы понять, как им удается манипулировать поведением толпы. Владимир Сергеевич об этих далеко идущих планах не знал, и ставил перед собой менее опасные цели. Он хотел в столице собрать фактический материал для докторской диссертации.
После стандартного набора приветствий, рукопожатий и вопросов о здоровье, доктор Маркин на такси привез гостя столицы в гостиницу, помог разместиться в одноместном номере, и завел разговор о его планах.
— Пару дней проведу на майдане, пообщаюсь с "оранжевыми", подышу воздухом свободы, — уклончиво произнес Владимир Сергеевич.
Подобное времяпрепровождения ученого весьма удачно вписывалось в план расследования.
— Насколько я помню, вы в Крыму подготовили к печати какую-то статью, — осторожно стал подводить Неофауста врач — нарколог к нужной мне мысли, — о чем она, если не секрет.
— Какие тайны между давними друзьями, — хитро улыбнулся Владимир Сергеевич. Он наверняка догадывался о своем ближайшем будущем, но, соблюдая правила игры, ждал предложений. — Статья моя называется "Оранжевая эйфория: Дракон выпущен на свободу".
— Очень актуальная тема, — обрадовался Маркин, — а не хотели бы вы ее опубликовать в каком-нибудь столичном журнале, к примеру, в "Моей Аниарке", Пыховника.
Неофауст отвечать не спешил. Он достал из дипломата белую картонную папку, выдержал паузу, и, пристально посмотрев в лицо собеседника, спросил: "И кого вы уже к нему подсылали?"
— Господин, чекист, мы к Пыховнику никого не подсылали. Но из хорошо информированных источников нам стало известно, что Пыховник общался с неким типом из прошлой жизни с запоминающейся фамилией Кальсонер. Сам по себе этот Кальсонер ничего интересного не представляет. Пешка — в чужой игре, но за ним стоит некто Коровьев.
— Из Дьявольской свиты или случайный пассажир? — быстро уточнил Владимир Сергеевич. Доктору показалось, что господин Нео верил в потусторонние силы, и рассказы о третьем пришествии Мессира на землю для него не были пустым звуком. Да и звонкий псевдоним — доктор Фауст ко многому обязывал. В то же время, он вполне мог просто подыгрывать автору книги о Дьяволе и его двойнику. Но в данный момент Маркина меньше всего интересовал вопрос о том, по-настоящему ли Неофауст верит в Бога, Дьявола и Высший Разум или пытается просто поддержать разговор из вежливости. Он должен был свести Нео с Пыховником, чтобы разобраться в этой темной истории с Кальсонером. Дело в том, что Кальсонер у Булгакова был не просто новоиспеченным начальником никому не нужной конторы. Он, как Кот Бегемот и Коровьев творил разные непотребные вещи с окружающими его совслужащими. А это значит, что Кальсонер изначально задумывался автором, как ЧЕЛОВЕК ИЗ СВИТЫ ДЬЯВОЛА. Мало того, внешний облик этого Кальсонера был весьма неоднозначен. Он и на человека-то был непохож. Как минимум, урод после родовой травмы или инопланетянин. Но в книгах Булгакова вроде бы не было ПРИШЕЛЬЦЕВ ИЗ ДРУГИХ МИРОВ. Пока доктор размышлял о приватностях судьбы и Кальсонере, пауза в разговоре явно затянулась. Нео вопросительно смотрел в сторону врача и ждал конкретный ответ на поставленный вопрос о Коровьеве. Был ли тот человеком свиты или случайным пассажиром.
— Сложный вопрос, — ушел от прямого ответа нарколог, — с одной стороны — есть внешнее сходство с тем типом, которого Булгаков называл Фаготом, а с другой — "Мастер и Маргарита" всего лишь книга, фантазия АВТОРА.
— Не хотелось бы общаться на чужой территории с непонятной публикой. Кальсонер, Коровьев, Кот Бегемот... Кстати, с двумя подобными типами я был знаком. Но они работали в театре у Новикова в Симферополе и после спектаклей, превращались в обычных людей, пили со мной водку. А вот, Анатолий Новиков, говорят, обижается на АВТОРА из-за книги "Семен Водкин имиджмейкер". Он его там назвал Дьяволом.
— Да у него и в мыслях такого не было, — вступился за автора нарколог, — Новиков играл Воланда в "Мастере...", а мой двойник писал о крымском премьере Соболеве, продавшем душу Дьяволу. И как — то само получилось, что они встретились под одной обложкой, но это ничего не значит. Новиков великий артист, а Соболев — прохвост, коррупционер и взяточник. Если встретите Анатолия Григорьевича, кланяйтесь, и скажите, что при написании книги у АВТОРА не было никаких плохих мыслей, и он к нему относится с трепетом и глубочайшим уважением, как к великому режиссеру и артисту, сыгравшего очень убедительно самого Дьявола. Для того чтобы решиться на такую роль надо быть мужественным человеком. Но мы отвлеклись. Сегодня надо отнести рукопись вашей статьи про Дракона Пыховнику. Пусть напечатает.
— А вы сами не хотите ознакомиться, — протянул собеседнику папку Владимир Сергеевич.
— С удовольствием я ее прочту в журнале. Дело в том, что никакой пользы оттого, что я стану это интервью читать до выхода в свет, ни вам, ни мне не будет. Своего журнала или газеты у меня нет. Напечатать я ее не смогу. Так, что, давайте, не будем терять драгоценное время и прямо сейчас отправимся к Пыховнику, — зачастил Маркин. Неофауст недовольно нахмурился и сжал губы. Он считал, что с его научными разработками должны были в первую очередь ознакомиться врачи-психиатры, журналисты и писатели, изучающие феномен "Оранжевой революции".
— Только, ради Бога, не обижайтесь, осознав свою ошибку, проговорил врач торопливо, — у нас действительно нет времени. Надо поймать редактора, пока он не покинул столицу. У нас такое ощущение сложилось, что Пыховник может бросить все и навсегда исчезнуть из нашей жизни. И я бы, по этому поводу не страдал, но Пыховник единственный человек, который встречался с Кальсонером. Вы знаете, кто такой Кальсонер?
— Читал, про него, что-то у Булгакова, — смутился Владимир Сергеевич.
— Кальсонер личность темная, — уловив неуверенность в ответе Нео, продолжил психиатр, — многие воспринимают его, как представителя дьявольской свиты. Но он мог быть и самим Князем Тьмы. Вы перечитайте булгаковскую "Дьяволиаду" — полезнейшая книга. Ее актуальность сегодня возросла в разы.
Владимир Сергеевич согласно кивнул головой, но ничего не сделал, для того, чтобы немедленно получить в свое распоряжение книгу о Кальсонере, Дьяволе и всяческой чертовщине. Он натянул на самый лоб вязанную оранжевую шапочку и направился к двери. У выхода из гостиницы гости столицы попали в настоящий оранжевый водоворот. Несколько тысяч студентов и преподавателей из разных вузов с воплями, криками и песнями двигались к Майдану. Маркин и Нео попытались вырваться из толпы, но натолкнулись на яростное сопротивление студентов. Владимир Сергеевич махнул рукой и, высоко подняв голову, пошел в ногу с оранжевыми. Психиатру из прошлого не ставалось ничего другого, как последовать вслед за ним.
На Майдане беспрерывно гремела музыка, и группа барабанщиков отбивала тревожный ритм на металлических бочках. Это Маркину напомнило сеанс массового гипноза, который довелось наблюдать в Евпатории 25 января 1969 года. Знаменитый на весь мир гипнотизер Вольф Григорьевич Мессинг, автограф которого до сих пор хранил в "Практикуме по криминалистике" наш герой, перед тем, как ввести в транс зрителей, подносил к микрофону настроенный на определенный ритм метроном. Когда люди закрывали глаза, он начинал говорить монотонно и властно: "Вы слышите мой голос! Вы слышите только мой голос! Вас ничто не тревожит, не беспокоит. Ваша правая рука тяжелая и теплая, тяжелая и теплая. Вам хочется спать. Спать! Спать! Вы слышите только мой голос...". От этих слов и ритмичных ударов больше половины зала впадала в гипнотический транс, а остальные продолжали с интересом наблюдать за спектаклем, творимым гипнотизером на сцене. Люди теряли чувство реальности, у них была подавлена воля, и они выполняли любое указание мага и волшебника. Нечто подобное происходило и на майдане. Ораторы сменяли друг друга, но говорили властно и недолго, прерывая гипнотическое внушение каждые пять минут ритуальными речевками: "Нас богато, нас не подалаты", "Умчука — геть!", "Умчука — геть!", "Ганьба!"... Потом порядок произносимых лозунгов менялся, но смысл всего действа оставался прежним: внушение собравшимся одной сверхценной идеи — "Умчука — геть!" и "Нас не подалаты!".
Рассказывая о митинге, АВТОР поступил бы неправильно, если б не упомянул об одном чрезвычайном происшествии. В самый разгар выступления, "газовой принцессы", к Маркину и Нео сквозь толпу студентов продрался невысокого роста усатый толстяк. Правой рукой он волок за собой женщину с прикрытым оранжевым шарфом лицом.
— Знакомьтесь, — стараясь перекричать трибунную даму, проорал толстяк, — моя майданная Шмара. Мы только что расписались в палатке у коменданта лагеря.
Заявление толстяка повергло в смятение доктора Маркина. Мало того, что он незнакомую женщину назвал "майданной женой", так еще и обозвал ее шмарой. Этому слову не нашлось места в словаре русского языка Ожегова, а в "Толковом словаре уголовных жаргонов" под общей редакцией Ю.П. Дубягина и А.Г. Бронникова было написано, что в первом значении ШМАРА переводится на русский, как женщина "легкого поведения"; сообщница; сожительница. А во втором — ШМАРОЙ называли наркотическое вещество растительного происхождения — ГАШИШ. Продолжением гнусности — был и перевод близких к этому слову понятий. Так ШМАРОВОЗ — был ничем иным, как сутенером, а слово ШМАРОВОЙ — переводилось, как наркоман, употребляющий гашиш. По этому поводу, доктор даже хотел сделать замечание невежественному толстяку, посмевшему оскорбить столь грязно и недвусмысленно соратницу будущего НАРОДНОГО ПРЕЗИДЕНТА, но в этот момент ее гражданский муж стащил с лица дамы повязку и Маркин обомлел. Оказывается, перед ним стояла не просто женщина, а старший преподаватель академии госпожа Шмара, автор иска, писанного на 13 страницах, 13 августа 2003 года, и, рассмотренного Апелляционным судом 13 декабря 2004 года. В зале суда эта ученая дама требовала возродить цензуру на Украине, и уничтожить книгу "Премьер Соболев и его команда".
— А что вы тут делаете? — Дурным голосом заорал доктор, — Как вас сюда пустили? Борец с демократией и прислужница антинародному режиму не на шутку испугалась и попыталась натянуть оранжевую повязку на нижнюю часть лица. Но этого сделать не дал ее гражданский муж. Толстяк вырвал из рук Шмары повязку, и закружился в "Барыне" вокруг обалдевшей преподши, расталкивая студентов и милиционеров. О том, что произошло далее, для большей объективности, я изложу, опираясь на показания многочисленных свидетелей.
— Начальнику 13 отделения милиции
— От гражданина Коровьева В.П.
— Объяснение.
13 дня зимнего месяца НИСАНА в 13 часов 13 минут и 13 секунд я стал свидетелем гнусного события, произошедшего на майдане. Мой давний знакомый и подельник Кот Бегемот, войдя в преступную половую связь, совратил с пути истинного ученую даму по кличке Шмара. Мало того, что этот проходимец отвлекал ее от политической борьбы по продвижению в президенты ЧЕЛОВЕКА, ПОТЕРЯВШЕГО СВОЕ ЛИЦО, он еще устроил грандиозный скандал возле палатки номер 13, которой командовал небезызвестный вам, отставной майор Сидорчук, в прошлом активный расхититель социалистической собственности и, доверенного ему военного имущества.
В этой истории оказался замешан и абсолютно трезвый писатель-фантаст, автор бестселлера "Премьер Соболев и его команда", пожелавший остаться не допрошенным компетентными органами. До недавнего прошлого, скрывшийся от самого гуманного в мире правосудия писатель, проживал в одном из южных курортов в Автономной Республике Крым. Кот Бегемот, по-видимому, выполняя тайные планы зарубежных разведок, подвел свою "майданную жену" к двойнику писателя-фантаста, и, сорвав с нее оранжевый шарф, назвал даму — Шмарой.
Тонкий знаток уголовной словесности возмутился столь оскорбительным обращением с дамой и поднял крик, пытаясь защитить ее честь и достоинство. Но, предметно рассмотрев объект своей защиты, он опознал в ней старшего преподавателя киевской академии с аналогичной фамилией. И стал обзывать Шмару КОТА — БЕГЕМОТА прислужницей режима, душителем свободы, врагом демократии и вредным элементом. Оказалось, что вышеозначенная Шмара 13 августа 2003 года на 13 страницах сочинила иск, в котором потребовала изъять и уничтожить гениальное творение писателя, известное под названием "Премьер Соболев и его команда". Последнее заседание суда состоялось 13 декабря 2004 года. У студентов киевской академии, которых она в приказном порядке доставила на площадь, тут же возникли вопросы к знатоку права, по поводу СВОБОДЫ СЛОВА, АВТОРСКОГО ПРАВА, ЗАЩИТЫ ДЕМОКРАТИИ и тому подобной белиберды, которую все это время несли в микрофоны организаторы и спонсоры "Оранжевой революции". Мало того, тут же на майдане выяснилось, что этот гнусный иск в защиту врага демократии — крымского премьера, возглавляющего противоположный избирательный штаб, госпоже Шмаре помогал составлять начальник ее юридического кооператива господин Полуночный. Тот самый Полуночный, который с пеной у рта изобличал происки действующей власти против НАРОДНОГО ПРЕЗИДЕНТА в Верховном Суде государства.
Вследствие вышеизложенного, на майдане начались массовые беспорядки, во время которых, Коту Бегемоту оторвали левое ухо, а изо рта у него пропал правый золотой клык. Существенный морально-физический ущерб понесли старший преподаватель академии Шмара и ее Полуночный начальник. Руководитель штаба по наведению порядка поклялся на ксерокопии уголовного кодекса, что им будут приняты исчерпывающие меры в отношении всех прислужников прежнего режима, после чего, они будут полностью реабилитированы и зачислены на прежние должности с прежними полицейско-цензурными функциями.
С моих слов записано "верно" и мною не подписано.
Коровьев В.П. 15 декабря 2004 года.
Аналогичное объяснение, но с большим количеством орфографических ошибок дал в тринадцатом отделении милиции усатый толстяк, именуемый в объяснениях Коровьева Котом Бегемотом.
Задержанный во время драки милицией, не имевший при себе никаких документов, вначале утверждал, что он никто иной, как Бендер Задунайский. Потом называл себя Иван Ивановичем Ивановым, Сидоровым и для чего-то Метелкиным Гавриилом Степановичем. В окончательном варианте объяснения, неизвестный мужчина толстой комплекции и усатой наружности в графе ФИО, именовался коротким словом БОМЖ. МАЙДАННЫЙ КИЕВСКИЙ.
Первую часть своего объяснения он посвятил рассуждениям о проблеме двуличия в политике, массового предательства и жлобства. После чего пояснил, что ни в каких сношениях с зарубежной разведкой и майданной Шмарой не состоял. Дебош у палатки номер 13 не устраивал, и лицо Сидорчуку когтями не царапал. По версии БОМЖА МАЙДАННОГО КИЕВСКОГО следы побоев на лице отставного майора образовались сами по себе из-за внутренней вредности Сидорчука, который, лично пожирал ночами переданную защитникам майдана "Московскую" колбасу, чем умышленно наносил большой вред становлению государственности, демократии и свободы прессы. В приложении к основной части документа БОМЖ МАЙДАННЫЙ КИЕВСКИЙ дописал собственноручно, что путаницу на Майдане у палатки Сидорчука учинил русский писатель-фантаст, прибывший в столицу из Крыма со своей весьма подозрительной свитой и непонятными полномочиями и правами. По мнению АВТОРА объяснения, все беды в государстве произошли от юристов, прислужников прежнему режиму и русских писателей, имевших двадцатилетний опыт работы в сумасшедшем доме. Те и другие социально-опасны и подлежат расстрелу в первую очередь сразу же после повторной инаугурации ВСЕНАРОДНО ИЗБРАННОГО НАРОДНОГО ПРЕЗИДЕНТА.
Пока киевская милиция разбиралась в каракулях КОТА БЕГЕМОТА, и допрашивала В.П. Коровьева, доктору Маркину вместе с биополитиком Нео без особых приключений удалось добраться до редакции журнала "Моя Аниарка".
— Господин Пыховник оказался на месте и сидел у компьютера в полной прострации. Только что он получил от своего зарубежного корреспондента информацию о том, что в конгрессе США, Белом Доме и Розовом Кабинете в Вашингтоне были подсчитаны голоса, отданные избирателями на будущих выборах президента. Этот подсчет голосов еще не состоявшихся выборов показал руководству США истинное лицо демократии в стране. Победителем американо-украинской предвыборной гонки президентом США Бушем был признан ЧЕЛОВЕК, ПОТЕРЯВШИЙ СВОЕ ЛИЦО с перевесом в восемь процентов голосов.
В ту же минуту госдеп направил в ПОСОЛЬСТВО США секретную "МОЛНИЮ" с требованием привести в соответствие с полученным указанием результаты волеизъявления электората.
— Какие сволочи! — В отчаянье бил себя руками по щекам безутешный Пыховник. — Представляете, за десять дней до третьего тура выборов в ГОСДЕПЕ США подсчитали голоса наших избирателей. И этим людям я верой и правдой прислуживал два президентских срока. Какое коварство, они же не подумали о моей карьере. Вот скажите, вы, гости из будущего, что я буду делать после выборов?
— Сложный вопрос. С одной стороны: новые вчерашние руководители должны вас
изгнать из этого кабинета драной метлой. Но с другой стороны, старой новой власти нужны преданные РЕЖИМУ КАДРЫ. Я полагаю, что ваша судьба не так трагична, как вам кажется в данную минуту. Уж лучше быть здоровым и богатым, чем смертельно больным президентом, — туманно произнес Владимир Сергеевич, извлекая из пакета папку с рукописью, — а мы вам статью принесли весьма актуальную. Советую опубликовать в журнале. Учтите, я передаю вам плод многолетних раздумий о судьбах Родины. Пыховник с величайшей осторожностью взял в руки папку.
— Я вообще — то собирался в отпуск, — в сомнении произнес редактор, — И даже выпуск журнала хотел приостановить.
— Этого делать ни в коем случае нельзя, — загорячился доктор Фауст, — это я вам, как биополитик говорю. Стоит на время уйти в тень, и место под солнцем тут же займут другие подобные негодяи.
— Подобные, кому, — напрягся Пыховник.
— Подобные, — завис в долгой паузе, подбиравший нужное слово Нео, — подобные всем, тем, кто сегодня находится у кормила власти.
От высокого напряжения у него на лбу даже выступили капельки пота.
— Вы как-то уж слишком научно изъясняетесь, господин Неофауст, — а не могли бы вы более определенно сказать, за кого сегодня проголосует научная интеллигенция.
— Что я могу сказать. Российская интеллигенция слишком далека от народа, — глубокомысленно повторил классическую историческую фразу Владимир Сергеевич.
— Мы вообще — то находимся в Аниарку.
— Вот, я и говорю, что российская интеллигенция слишком далека от простого народа, а вот ваша, совсем наоборот — вся на Майдане, и в этом ее трагедия. Только что на моих глазах, чуть не убили замечательного юриста, высокообразованного, старшего преподавателя киевской академии и за что, спрашивается. За пару пустяков, как говорят в Одессе. Два года назад в юридический кооператив, возглавляемый господином Полуночным, обратился за помощью крымский премьер — министр Соболев. Он хотел пустить под нож книгу одного известного российского разоблачителя "Премьер Соболев и его команда".
Господин Полуночный ознакомился с книгой и сказал премьеру, что на законных основаниях изничтожить книгу и АВТОРА не удастся.
— А если я вам дам двадцать тысяч долларов? — уточнил Соболев.
— Это в корне меняет дело, — сразу же согласился кооперативщик, — только нужна, будет ваша помощь при прохождении дела в крымских судах. Столицу — мы возьмем на себя.
— Это мы решим, — пообещал Соболев и укатил в Крым.
Прошла неделя. На счету кооператива появились двадцать тысяч долларов, и "полуночная контора" приступила к работе. И все бы у них прошло без сучка и задоринки, да только не учли они одного, этот самый писатель до премьерской книги написал о третьем пришествии Мессира на землю. Там, наверху, а если быть совсем точным, внизу, на самой глубине, творение сие признали полезным и стали присматриваться к автору. А тут и иск подоспел. И что вы думаете, сделали эти неведомые земным людям таинственные существа из преисподни, они дважды пометили казенную бумагу чертовой дюжиной. В суд попал иск, напечатанный кандидатом юридических наук, гопожой Шмарой на 13 страницах, 13 августа 2003 года. А теперь ответьте на вопрос, можно ли выиграть в суде, помеченное двойной чертовой дюжиной дело.
Пыховник не стал отвечать на риторический вопрос ученого гостя. И в то же время лихорадочно соображал, для чего ему столь подробно рассказывают о какой-то Шмаре, Полуночном, кооперативе "Профи" и их проблемах.
— Вы правы в своих рассуждениях, господин Пыховник, — не дождавшись от редактора реплики, продолжил Владимир Сергеевич, — суть в том, что кооператоры давным-давно проели и пропили премьерские доллары, а выиграть дело не могут, потому, что на стороне у этого писателя не только Закон, но и его тайные покровители. Но это еще не все. Господин Полуночный, активно помогавший государственной власти душить свободу слова в стране, посчитал, что приходит конец правлению второго президента, и за месяц до выборов переметнулся в стан оппозиции. Мало того, он выступил в Верховном Суде Украины, клеймя действующую власть в связи с нарушениями Закона о выборах. Со стороны можно было посчитать, что в суде выступает оголтелый демократ, ярый борец за свободу слова и честные выборы. Но в этот же день в Симферополе выступала совершенно с противоположных позиций его подчиненная Шмара, которая требовала от суда ни много не мало ВОЗРОДИТЬ ЦЕНЗУРУ НА УКРАИНЕ и УНИЧТОЖИТЬ КНИГУ "ПРЕМЬЕР СОБОЛЕВ И ЕГО КОМАНДА". Каков сюжет для небольшого рассказа?
— Трудное время, — по-своему, оценил рассказ Нео Пыховник. Тяжелые мысли сделали его даже меньше и тоньше, и он как-то потерялся в огромном руководящем кресле, кто ж знал, что так все обернется. И Полуночного я понимаю. 20 тысяч баксов на улице не валяются, а Соболев, насколько мне известно, был фаворитом президентской жены. У них там, какие-то коммерческие дела совместные были, взаимные симпатии. Злые языки говорили, что Соболев подарил ей бесценную реликвию — золотые украшения скифских царей, найденные археологами в Крыму. В суде должны были учесть эту связь. А тут, революция. Кто ж знал, что вся эта вертикаль так быстро рухнет. Да сейчас, сам президент в опасности. Если победят оранжевые, они его вначале раскулачат, а потом еще и посадят. И Соболев не удержится. Сметут, в лагерную пыль. За ним же немеренно всяких дел и делишек о коррупции, взятках, злоупотреблении. Так, что Полуночному и Шмаре ничего страшного не грозит. Свое поражение они спишут на форс-мажорные обстоятельства: с судами "работать" в такой ситуации невозможно. Они теперь будут все по закону решать. А деньги, у премьера тоже не последние были. Он же не из своего кармана кооперативщикам платил. Наверняка, спонсоров подневольных нагрузил своими проблемами. Но задуматься о судьбе своей надо. В сложное время живем: шаг-влево, шаг-вправо...
— Кстати, о судьбе. Так сказать в развитие темы, — наконец удалось вставить свои пять копеек доктору Маркину, — слухи ходят, что заходил к вам с рукописью господин Кальсонер.
Пыховник вздрогнул, как от удара тока и затравлено посмотрел на незваных гостей.
— А вы то откуда знаете? — шепотом спросил редактор. После ухода Кальсонера он тоже прочитал булгаковскую Дьяволиаду.
— Да он нам сам и рассказывал об этой истории, — успокоил Пыховника Неофауст, — но хотелось бы и вашу точку зрения услышать.
— Я так думаю, что Кальсонера прислали ОТТУДА. Это был знак, как тройная чертова дюжина вашего писателя. Только я не могу понять, на что они намекали.
Может в отпуск пойти и уехать прямо сегодня на Кипр или в Турцию? Но с другой стороны, я почти чист перед законом. Ну, кроме мелочей разных: налоги не доплачивал, нарушал закон о выборах...
— Прелюбодействовал с двадцатилетней секретаршей, — неожиданно вырвалось у доктора.
— Вы и это знаете? — вяло удивился Пыховник. — Я старался не афишировать. А откуда информация?
— Никаких тайн, — широко, по-доброму, улыбнулся Нео, — это нам тот же Кальсонер
рассказал. Здесь на Земле — это не большой грех, а вот там, внизу прелюбодеяние не одобряют. Так, статью напечатаете?
— Непременно, в ближайшем номере, — заверил перепуганный Пыховник, — скажите, а
если я с ней порву эту связь, мне там, внизу, зачтется.
— Непременно, — бодро произнес доктор Фауст, — прямо с сегодняшнего дня и прекратите морочить голову секретарше. Пусть она себе парня молодого найдет. В сорок лет уже не тот запал. Ей, молодого, нужно, симпатичного.
— Я подумаю над вашим предложением. Заходите в гости, — униженно зачастил Пыховник, — и статьи свои присылайте, "Моя Аниарка" для вас всегда открыта. Через пять минут крымские гости уже сидели в небольшом кафе и потягивали из фирменных кружек немецкое пиво.
— Он нас за представителей потусторонних сил принял, — решил подвести итоги первого дня работы в Киеве Владимир Сергеевич, — исстрадался мужик. Даже от услуг двадцатилетней любовницы решил отказаться.
— Да, дело не в нас совсем, — решил я прояснить ситуацию, — Пыховника визит Кальсонера напугал, а мы только усилили беспокойство. Лично я не хотел бы встречаться с этим типом. Он совсем не прост в своем уродстве. Одна фамилия чего стоит — КАЛЬСОНЕР. Похоже, что в этой "оранжевой революции" торчат уши не только американцев, но и более могущественных сил. Но об этом лучше помалкивать.
— Как версию, принимаю, хотя все это на провинциальный театр смахивает с хреновым режиссером, — невнятно пробормотал Неофауст, подозрительно поглядывая в сторону своего собеседника.
— Это вы про революцию, пан ученый? — уточнил врач с сарказмом в голосе.
— Паны на улице в палатках сало режут, — обиделся Владимир Сергеевич на малоросcкое обращение, — а театр не только на улице. Мне эти дьявольские заморочки непонятны с Кальсонером, Котом Бегемотом, Коровьевым.
— Я ждал, когда в Нео проснется воинствующий атеист. Еще бы, ведь наш ученый — материалист, окончил высшую партийную школу, при почившей в бозе ЦК КПСС. Он просто не может поступиться принципами. Давайте, заменим слоган и станем орать вместе со всеми этими борцами — вместо "Амчука — геть!", "Амчука — геть!" — "Бога — нет! Бога — нет!", а еще лучше: "Кальсонеру — ганьба!", — стал отстаивать Маркин наличие в столице Дьявольский свиты, — А может, вам нужны дополнительные доказательства третьего пришествия Мессира на Землю. Так он их организует по просьбе граждан: оторвет кому-нибудь голову или подожжет Дом Правительства. Вы только хорошо попросите.
— Господин режиссер массовых зрелищ, — повысил голос Неофауст,— я не привык в таком тоне вести научную дискуссию, поэтому предлагаю отработать и другие версии. В науке самое опасное, увлечься, чем-нибудь одним. Мир страшен и интересен своим многообразием. Но в данный момент меня, как биополитика, волнует единственный вопрос, — в голосе Нео послышались командирские нотки, — "На кой хрен вам понадобился Пыховник с его сорокалетней женой, двадцатилетней любовницей и дачей в Ялте".
— Дьявол скрывается в деталях, — решил провести популярный ликбез для доктора Фауста и некоторых, особо продвинутых читателей врач, — Мы с вами ищем причину, почему оппозиции удалось отменить результаты выборов и вывести на улицы сотни тысяч людей. Ответ элементарен, режим Амчука к концу его второго срока пребывания у власти уже был на грани распада. Созданная им вертикаль заменила собой, оргпреступные группировки. В стране практически не осталось независимых газет, журналов и телекомпаний. И в это расстрельное время, когда все честные журналисты должны были бить в набат, такие, как Пыховник продолжали трудиться в поте лица на Администрацию президента. Почему они это делали?! Вот тема для докторской диссертации.
— Тоже мне бином Ньютона, — недовольно скривился Владимир Сергеевич, — Все очень просто. Пыховник и ему подобные, вроде бы лучше других, информированные о ситуации в стране журналисты, даже представить себе не могли, что это процветающее государство рухнет в одночасье, поэтому до конца исполняли свой священный долг перед правящей верхушкой. Да и поступить по-другому они не могли. Я уверен, что и журнал, и другие его коммерческие проекты никогда Пыховнику не приносили реальной прибыли. У "Моей Аниарки", как и у 90% газет и журналов в этой стране должны были быть богатые учредители и спонсоры. Соответственно, все эти пыховники должны были учитывать их интерес.
Но ведь и богатые "Буратино" в этой стране не свободны от обязательств перед высоко сидящими господами из той же Администрации Президента, Кабмина, Службы Безопасности, Прокуратуры, МВД. А раз так, то через этих самых спонсоров и учредителей до пыховников доводились руководящие указания, но оформлены они были не как "ТЕМНИКИ" власти, а, как предложения друзей.
Умные люди, такие как Пыховник, брали под козырек, а те, кто неадекватно оценивал "дружеские советы" и не выполнял чиновничьей воли, теряли свой бизнес, свободу, а то и жизнь. Вспомни историю с Гонгадзе.
К 2004 году этот всеобщий контроль над СМИ достиг апогея. В стране практически не осталось ни одного независимого телеканала, журнала, газеты. Точно такую же вертикаль сегодня выстраивают в России.
— С этим можно согласиться, господин ученый, но меня интересует другой вопрос,
почему система не сработала, и народ вышел на улицы?
— Да, все очень просто, никто этим газетам, журналам и телеканалам не верил. Второй президент забыл изречение Гебельса о том, что всю жизнь можно обманывать одного человека и один раз обмануть всех. Но все время обманывать всех — невозможно. Люди читали газеты, смотрели телевизор, но всерьез продажных журналистов уже не воспринимали, и когда началась избирательная кампания, главный медиа ресурс, на который делали ставку все эти залетные имиджмейкеры и представители коррумпированной верхушки, не сработал. Мало того — работа теле-радио-газетных пропагандистов привела к обратному результату. Мне пришлось анализировать публикации на эту тему в крымской прессе. Так вот, положительной информации о реальном кандидате в президенты от власти было в несколько раз больше, чем о его главном сопернике. Дошло до того, что одни и те же имиджмейкерские опусы о "лучшем в мире кандидате" по указанию крымского премьера одновременно печатали все республиканские и местные газеты. Я думаю, вам не надо объяснять, насколько эффективна такая работа, — выделил ударением последнюю фразу Нео.
— Зато было чем отчитаться перед "заказчиком".
— Вот для отчета они и работали. Да только не учли, что на этот раз, противостоять им будет не какой-то там, ЧЕЛОВЕК ПОТЕРЯВШИЙ СВОЕ ЛИЦО, а "все прогрессивное человечество", проживающее в США, Англии, Франции, Польше, — Владимир Сергеевич допил пиво и подозвал официанта со вторым бокалом.
— В этой связи возникает вопрос, неужели президент не понимал, что при помощи грубых подтасовок и манипуляцией общественным мнением выборы не выиграть. Да и в преемники он назначил весьма уязвимую для прессы и политтехнологов фигуру. В его окружении были и более проходные, политики, — поинтересовался Маркин у собеседника.
— А ему не нужен был положительный результат. "Реальный кандидат от власти" — это миф. Президент сделал все возможное для того, чтобы сорвать выборы и остаться у власти. Вот, если исходить из этого предположения, то тогда многое станет понятным в этой избирательной кампании. К сожалению, сегодня у нас есть только предположения, но нет доказательств. И если их удастся добыть, то я займусь серьезно докторской диссертацией.